о раскрывала свои огромные глаза, кивала головой и изредка поддерживала разговор короткими фразами. Ирина выкладывала перед ней самые веские свои аргументы:
– Оксанка, ты недотёпа! Неужели не понимаешь, что такую внешность, какую имеешь ты, Бог даёт женскому полу раз в тысячу лет?
– Да ладно уж, – Оксана явно смущалась.
– Что уж, что уж?! Слушайся меня и всё будет хорошо. На Мосфильме ты займёшься выпрямлением извилин у какого-нибудь продюсера, которого мы обязательно вычислим. Естественно, извилины выпрямятся, продюсер станет дурындой, а ты – примой! Ну, а я в этой ситуации и свою выгоду найду.
– Да бред всё это, – Оксана не собиралась соглашаться с доводами своей подруги.
– Ну, конечно, тебе веселее наслаждаться обществом посетителей городских ресторанов. Это классное занятие! Кстати, свою красоту ты можешь подарить местному авторитету – станешь авторитеторшей, тоже классно!
– Не-е! Не круто, только всё это ты выдумываешь.
– Мне 20 лет, и если я чего не знаю, то у меня хватает мозгов о многом догадываться, Ирина злилась, – а ты в свои 17 годков с полным набором троек в аттестате ещё ни фига соображать не научилась!
– Что же, Ирка, я должна делать? – Оксана резким движением отодвинулась вместе со своим стулом от столика, – выйти на улицу и орать во всю глотку: эй, кто здесь холостой – неженатый, выходи! Не требуется ли невеста без приданого, которой нужен жених с приданым, – так что ли?
– Орать, конечно, не нужно, но продюсер нужен. Возможно, он окажется кривоватым и староватым, но это не беда! Главное, чтобы будущую свою жену, то есть тебя, – Ирина ткнула пальцем в Оксану, – осыпал денежками и содержал, как белую лебёдушку.
– Ты с чего это взяла, что я пойду замуж за урода?
– Прежде всего, ты пойдёшь замуж за будущую роль. Возможно, какое-то время придётся помучиться. Ничего – потерпишь! Ну, а потом разведёшься в нужное время. Кстати, не исключаю, что мы наткнёмся на продюсера – красавчика. Теперь отвечу, почему мы начнём с Мосфильма. Там у моей тётки есть связи. Телефон нужного человека она мне оставила, поэтому наш путь ведёт именно туда. Всё, пошли отсюда.
ГЛАВА 2
Однажды летом, когда август выдался в меру дождливым и необыкновенно тёплым, в один из его солнечных дней, в подмосковные леса потянулись грибники. Одним из таких грибников был редактор популярного московского журнала Николай Васильевич Яновский. Он был убеждённым «неженатиком», поэтому в его свободное время он принадлежал только самому себе. В это летнее утро он и сказал самому себе, что побродить по лесу, да пособирать грибков, будет совсем неплохо. Сказано – сделано, и вот уже первый подосиновик мягко опустился в его корзину. Николай не был заядлым грибником, но в это утро он как-то необыкновенно остро почувствовал, насколько прекрасен утренний лес с поющими в деревьях птицами и прячущимися под этими деревьями грибами. Постепенно его корзина наполнялась. Он срезал и клал в неё только белые грибы и подосиновики; его не интересовали даже подберёзовики, не говоря уж о лисичках и рыжиках. Николай очень увлёкся поисками грибов и сначала не заметил, что лес стал совсем не таким, каким он был, когда Николай в него вошёл. Но когда стало совсем темно, несмотря на раннее утро, Николай остановился, прекратив своё грибное занятие, и огляделся. Лес был сумрачным и не знакомым – огромной высоты деревья, закрывавшие своими верхушками утреннее солнце, не принадлежали к той категории деревьев, что произрастают в Подмосковье. Николай стоял в чужом, незнакомом ему лесу. Николаю стало жутковато. Он принял решение возвращаться назад, только куда надо было идти, он понятия не имел. Конечно, можно было сориентироваться по солнцу, местоположение которого всё же угадывалось, но этого делать Николай не умел. Всё же надо было что-то делать, и Николай, собрав в кучу все свои знания об ориентировке по небесному светилу, тронулся в обратный путь.
Лес, с незнакомой Николаю растительностью, стал понемногу редеть, кустарника стало меньше, но много было поваленных деревьев. Решив перебраться через одно из таких деревьев, Николай запрыгнул на него и тут же, не глядя спрыгнул на землю. Впрочем, это он думал, что прыгает на землю. На самом деле он спрыгнул в глубокую грязную лужу, напоминающую болото. Самым нелепым образом, потеряв равновесие, Николай плюхнулся в это болото, уйдя на секунду под воду. Корзина выпала у него из сжатой в кулак ладони – грибы разлетелись в разные стороны. Выбравшись из лужи – болота, Николай понял, что надо срочно сделать привал, потому что необходимо было просушить и очистить от грязи всю одежду, включая нижнее бельё, проще говоря, трусы. Сняв с себя всю одежду, он вычистил её, затем хорошенько отжав, стал развешивать на ближайшем кусте. Своей наготы ему стесняться было незачем – вокруг никого не было, если, конечно, не считать лесных голосистых птиц. При желании, конечно, он мог посмеяться над самим собой, потому что, оставаясь в резиновых сапогах, но без трусов штанов и рубашки, представлял собой весёлое зрелище. Развесив на кусте мокрую
