вкрадчивым голосом продолжала настаивать демоница.
Поддавшись на её уговоры, я осторожно пригубил напиток и хотел поставить кубок на стол, но Лилит не дала мне этого сделать. Она взяла мои руки и поднесла кубок обратно к устам. Настойчивым, но аккуратным движением демоница заставила меня сделать полный глоток. Густая жидкость была яркого, насыщенного вкуса. Холодная, она всё же горячила, и я почувствовал, как в каждую частицу моего тела вливается чужая плоть, вмещавшая в себе когда-то жизненные силы. Ощущения были сравнимы с теми, которые мне пришлось испытать, слившись с лавой в аду, только она была испепеляющим огнем, а этот напиток обжигал своим холодом. Я чувствовал, как она насыщает мою плоть, но помимо этого ещё и пьянит. Контроль над разумом и телом рушился мгновенно. Меня начало немного пошатывать, несмотря на то, что я сидел. Но для пущей уверенности, чтобы не потерять равновесие, я расправил крылья и воткнул их костяными наростами в пол по самую плоть. От созданного грохота все находящиеся в зале вздрогнули. Лилит от неожиданности отпрыгнула в сторону, а на лице невозмутимого хозяина замка появилось удивление.
– Ого! Вот это крылья, брат! – с нескрываемой завистью воскликнул Вельзевул. – Пробил чёрный камень, да так легко! Я такого ещё ни разу не видел! Видно мать наша, Тьма, особенно бережёт тебя, если преподнесла такой подарок.
Слова Вельзевула я полностью не осознавал, потому что меня продолжало шатать. Я, наверное, был похож на маятник, который качался между своих неподвижных крыльев. Напиток дурманил всё сильней и, вдруг, я увидел перед собой какое-то связанное существо, висящее вниз головой и бьющееся в агонии. Ему хладнокровно перерезали горло – из него хлынула эта самая ярко-багровая жидкость, которую я только что выпил, только от неё шёл пар, так как она была тёплой. Её немедленно слили в подставленный сосуд. Затем следующее существо, похожее на предыдущее, постигла та же участь. И так до тех пор, пока сосуд не был наполнен до краев. От жуткого видения я почувствовал тошноту и отвращение. Меня стало ещё больше мотать. Не знаю, как далеко бы это зашло, но во мне снова начал возгораться порождаемый лавой огонь. Он выжигал в моем теле эту пьянящую жидкость. Глазницы наполнились пламенем. Из меня вырвался такой мощный рык, что затрясся весь замок, а лава в пентаграмме на полу вспыхнула огненным цветком, лепестки которого облизнули потолок зала.
– Демону больше не наливать! А то, Князь, останешься без крыши над головой! – захохотал громовым басом Вельзевул.
– Да, действительно. Кровь на него действует посильней, чем на тебя, Вельзевул, – согласился Князь, не скрывая своего удивления от происходящего.
– Тебе крови достаточно, – произнесла мне напуганная Лилит и убрала со стола кубки, оставив только свой и Князя.
– Кровь? Чья она? – спросил я, приходя достаточно быстро обратно в трезвое состояние.
– Она человеческая, – объяснила уже взявшая себя в руки сестра. – Мы её берём в мирах среза
