столь омерзительное предположение, как навязчивое и невозможное. Под утро ей в очередной раз удалось вырубиться – так она проспала до обеда.
Проснувшись она заметила изменения в доме – первые минуты стояла и смотрела на них не шевелясь. На отключенной от розетки плите дымилась маленькая кастрюля с супом, в миске лежала приготовленная в духовке куриная ножка, настолько горячая, что могла обжечь. Яна приняла это за продолжение сна, умылась прохладной водой, обернулась: дымящийся обед дожидался её в реальности.
Ближе к вечеру она рискнула вступить в диалог с явлением, присутствие которого она заподозрила.
– Ты сейчас здесь?
Никто не ответил.
– Кто ты?
Девушка насторожилась, слушая знаки, звуки. Ничего не изменилось.
– Зачем ты удерживаешь меня здесь? Это невыносимо! Просто издевательство какое-то! Я не могу так больше…
Её глаза налились слезами, она их смахнула.
– Еда – это конечно замечательно, – продолжила она с тоской в голосе, – но мне надо выйти на улицу… Я в туалет хочу! Слышишь? Мне надо сходить во двор!
Вдруг раздался скрип, явно откуда-то из сеней. Лицо её сразу посерьёзнело. Осторожно, с замиранием сердца она проследовала в кухню, затем приоткрыла внутреннюю дверь, выглядывая в проём: та дверь, что вела во двор, была распахнута настежь.
Яна выплыла из дома ничего не понимая, с открытым от удивления ртом. Свежий воздух наполнил лёгкие. Едва переставляя ноги, она направилась к уличному туалету, не веря тому, что с ней происходит. В лицо подул тёплый ветер – она наслаждалась им.
Находясь внутри туалета, она разрабатывала план побега, ломала голову: как провести невидимую силу, удерживающую её в плену. Придумав план, она резко выскочила на улицу, толкнув дверь ногой, и понеслась в огород, словно ужаленная. В надежде она искала среди садов хотя бы одного человека, которого можно просить о помощи. Ей удалось пересечь огород до самого конца, перемахнуть через старое заграждение, но тут она споткнулась и упала, потеряв сознание.
Пришла она в себя глубокой ночью: Яна находилась в кровати, вокруг было темно. Поначалу мысли крутились хаотичным клубком, собирались воедино: был ли побег, или ей померещилось – сказалось нестерпимое желание выбраться на свободу… Ей послышалось, что под полом кто-то есть – оттуда донесся звук странной возни, будто сдвинулся предмет, затем чем-то стукнули, снова передвинули. Теперь она точно вспомнила, как выходила во двор, как бежала сломя голову и перелезала через ограду, но в дом она точно не возвращалась.
Утром все наружные двери оказались снова запертыми. Обед больше не появлялся. Яна от злости возобновила попытки выбраться из дома с помощью разрушений: в окна летали табуреты, билась о стёкла плита, нещадно ломались предметы утвари. Применив все возможные способы, она присела в отчаянии, обхватив голову руками, заныла:
– Выпусти
