чего она, скоро и сама умрёт. Сестре ещё повезло уйти сразу, а вот её, Алесту, ждёт участь пострашнее – быть в рабстве у этих монстров обращённым мертвецом-магом. И, вполне возможно, её будут выставлять против её же детей и других девальвирцев, и она будет послушно служить своим хозяевам.
Рядом всё так же тихо стонала Релькия. Её стоны не прекращались ни на секунду с момента, как Алеста оказалась в лаборатории. Наверное, обращение – это очень больно. Как королева Корвена здесь оказалась? А Фейрок – король Корвена? Всё очень странно. Милана рядом с братом, это уже хорошо. Может, сыну удастся её спасти от этих убийц. Но, что такое говорил Тойвен? Он не хотел убивать народ Мельсапа? Она и её муж, Варел, виноваты в гибели всех жителей их королевства? Слёзы ещё сильнее полились из её глаз.
Может, она была не права, и как правящая королева, должна была принести дочь в жертву за народ? Тойвен давал нерушимые гарантии. Такой же свиток договора, как составлен между ним и божествами. Магическое слово правителя, связывающее его. Малия бы стала, действительно, королевой далькоров. Но какая ужасная участь ожидала бы её! Алеста искала в себе прежнюю ненависть к правителю далькоров, что давала ей силы держаться и всё вынести, но почему-то уже не находила. Как бы действовала она, королева сильного государства, если бы её народ уничтожали вот так, как поступили с далькорами? Наверное, так же, как и Тойвен… Оставшееся время текло в раздумьях и душевных муках королевы Мельсапа, неумолимо приближая последние минуты её жизни…
Правитель далькоров и его сын появились в лаборатории, телепортировавшись туда спустя три часа после последнего визита. Красивое мужественное лицо короля было мрачным, несмотря на то, что предстояло вкусное пиршество. Ему не хотелось убивать Алесту. Ещё одна бессмысленная смерть, которая произойдёт в результате действий божественных наблюдателей.
Лойс чувствовал состояние отца, даже когда тот внешне ничего не показывал, слишком хорошо принц его знал. А сейчас это было явно. Тойвен не желал смерти матери Малии. Но Лойс молчал, не вмешиваясь, отец не любил, если на его решения кто-либо пытался влиять.
Алеста услышала появление далькоров и тяжко вздохнула. Со страхом повернув голову в сторону и глянув туда, откуда послышался небольшой шум, она встретилась с чёрными глазами короля. Он задумчиво смотрел на неё, не отрывая взгляда. Но в его глазах невозможно было прочитать, о чём он думает. Она снова судорожно вздохнула и отважилась сказать:
– Я не виню тебя, Тойвен… Ты защищаешь свой народ и в этом прав, – в её голосе сквозили нотки печали и неизбежности. – На твоём месте я бы тоже делала всё, но только оказалась слаба из-за материнской любви… Ты прав, я не могу называться истинной правительницей пяти миллионов мельсапийцев, доверивших мне и моему мужу свои жизни.
Тойвен по-прежнему молча смотрел на неё и слушал. Его лицо было неподвижным, словно камень. Алеста продолжила:
– Могу я тебя попросить хотя бы об одном? Не отказывай
