голой… – возмутилась Элли.
Открыв дверь полностью, сестра искоса бросила взгляд на Макса.
– Ой, извини, Макс. Не знала, что ты здесь. Думала, ты с детьми. И вообще, Элли, я вполне прилично выгляжу. Видела бы ты, в каком виде сейчас по центру Манчестера расхаживают. Я всего-то зашла узнать, можно ли одолжить у тебя плойку для волос? Свою забыла, а кудри у меня совсем не лежат – торчат в разные стороны…
– Между прочим, Макс тоже мог тут быть голым! Впрочем, вас двоих такие мелочи, похоже, не смущают…
Элли не удивилась, когда муж и сестра в ответ на эту реплику обменялись озадаченными взглядами. Элли понимала, что разворчалась, как старая карга, но на фоне идеально сложенной сестры примерно так она себя и чувствовала. Макс просто не мог не заметить разительного контраста и наверняка сейчас сравнивает сестер – не в пользу жены. Лео всегда была высока и стройна, даже в детстве умудрилась перерасти старшую сестру. Но эти длинные темные волосы и любовь к черному цвету – когда Лео, конечно, одета – плюс ярко-алая помада создавали образ женщины-вамп, совсем не вязавшийся с ее характером.
До сих пор Макс помалкивал, но тут, видимо, решил разрядить обстановку и, напевая «Стриптизершу», эффектно отшвырнул в сторону полотенце, которым вытирал голову. А потом, к ужасу Элли, принялся медленно разматывать второе полотенце у себя на бедрах. Макс не в первый раз проделывал этот фокус, и Элли по опыту знала, что пытаться остановить его бесполезно. Макс вообще не стеснялся выставлять напоказ свое тело, да и с чего ему стесняться? Но Элли хотела, чтобы муж принадлежал только ей. Сама мысль о том, чтобы делить его с кем-то, была ей невыносима.
Прежде чем Элли успела возразить, Макс жестом фокусника сдернул полотенце, под которым обнаружились облегающие черные трусы. Увы, в этом предмете туалета он смотрелся еще сексуальнее, чем обнаженным.
Лео только насмешливо фыркнула, схватила плойку с туалетного столика и поспешила удалиться.
Некоторое время Макс внимательно следил за лицом Элли в зеркале. Но жена опустила взгляд и упрямо не сводила глаз с кремового ковра. Похоже, его выходка расстроила Элли. А ведь раньше просто отмахивалась – мол, что с тебя взять. Или смеялась вместе с ним. Но теперь – ничего подобного. На сердце тяжелым камнем давили угрызения совести. Макс прекрасно осознавал, что за последние несколько месяцев причинил жене много боли, но ничего с собой поделать не мог. Каждое утро давал зарок покончить с этим раз и навсегда и каждый вечер вынужден был признать, что опять не сдержал данного себе слова.
Макс подошел к кровати и сел на тот край, что был ближе к Элли. Полностью оправившись от похмелья, он с нетерпением ждал прихода гостей, но жена, наоборот, выглядела усталой и подавленной. Непривычно было видеть Элли в таком настроении, и Макс вынужден был признать, что в этом есть и его вина. Он обнял жену за плечи.
– Элли, что с тобой? Почему такая грустная? Ведь дождаться не могла, когда наконец покажешь всем новый дом. А теперь почему-то приуныла. Что-то
