чий чай.
– Зверев! – крикнул режиссер. – Молодец! Классно играл!
– Мы еще не то можем! – отсалютовал Евгений, спеша в укрытие.
Алексей снял крестьянскую рубаху, дрожа, надел теплую кофту. Взял пластиковый стаканчик с чаем, и сев на стульчик рядом с выходом, шмыгая носом, наблюдал за тем, как матерящиеся техники сворачивали аппаратуру.
– Хорошая новость! – усмехнулся Евгений, подсаживаясь рядом. – За погоду нам доплатят по пятихатке. Разговаривал сейчас со Светкой, нажаловался ей про простатит… Эх, хорошая девка!
– Верно, новость отличная, мне как раз хватит на мой платеж за телефон, – улыбнулся Алексей, наблюдая за тем, как Евгений выливает чай на землю и заливает в стаканчик коньяк.
– Зачем вам все эти айфоны?! Не пойму! Мне моего калеки достаточно! Не желаешь? Для согрева.
– Можно, – пожал плечами Алексей и тоже выплеснул горький чай на землю. Чайные пакетики лежали как забытые трупы солдатов на поле боя.
Выпили. Коньяк грел Алексея лучше, чем чай. Он подумал о Катюше, которая сейчас где-то в Москва-Сити снимала со своими подругами очередное видео для Тик-Тока. Ей, должно быть, сейчас тепло и уютно в торговом центре. Сам Алексей не любил торговые центры, чувствуя себя неполноценным человеком, каждый раз находясь в них. Он мечтал однажды, став известным артистом, что купит для Кати все, что она захочет. Но этот светлый день никак не хотел наступать.
– Ты паришься о платежах, а вот мне и платить не за что, кроме коммуналки, – сказал Евгений. – В мои то годы, какие кредиты?!
– А здоровье как же? Например, грыжу свою вылечить, – ответил Алексей, указав на живот Евгения, из которого торчало что-то, что можно было спутать с эрекцией. Только вот эрекции не бывает выше пупка.
– А что грыжа? Если она меня не убила за двадцать лет, то и сейчас не убьет. Ладно, есть предложение, как дадут деньги, пойти в одно местечко недалеко, выпить пиво. Ты как?
– Не могу, – покачал головой Алексей, – у меня сегодня еще смена в курьерке.
– Ай! – махнул рукой Евгений. – В такую погоду только себя гробить! А я выпью, хочу отдохнуть перед завтрашними съемками. Ты, кстати, в деле?
– Света мне ничего пока не говорила.
– Сейчас поймаем ее и спросим! – Евгений подмигнул.
Статисты уже переоделись, курили, разговаривали, допивали чай и ждали оплаты.
К ним вышла высокая блондинка в плаще, с папкой и конвертом в руках.
– Граждане статисты! – закричала девушка. – Сейчас я буду называть фамилии, и кого назвала, подходите за деньгами. Так… Аверин!
Когда подошла очередь Евгения, он расписался, положил деньги в карман джинсов, подманил Алексея.
– Светик, милая моя, завтра я иду на съемки «Хочу развестись».
– Ну и?
– Леха-то идет?
– Алексей? – Светлана смерила того взглядом, сморщила лоб. – Не знаю.
– Посмотри сейчас, может тебе режиссер уже написал, – сказал Евгений. – Понимаю, что ты забегалась! Работа беготливая!
– Позже, – покачала головой Светлана.
– Эй! Чего очередь-то задерживаете?! – возмутился стоящий за ними мужчина. – Мне еще памперсы покупать.
– Уважаемый, подожди еще минуту! – улыбнулся Евгений. – Дело срочное!
Алексей жевал нижнюю губу.
Светлана посмотрела в телефоне переписку:
– Ах да!.. Я забыла! – воскликнула она.
– Ничего страшного, – пробормотал Алексей.
– У тебя же роль любовника мачехи. Утвердили. Я тебе скину адрес и время… Черт! Прости мою забывчивость. Спасибо, что напомнил, Женя!
– Какие пустяки, – пожал плечами Евгений. – В следующий раз куплю тебе шоколадку.
– Курочкин! – проголосила Светлана.
Отстегнув свой велосипед от забора, надев капюшон зеленого дождевика и поправим термосумку на плечах, Алексей посмотрел на зажигающиеся огни города. Дождь превратился в морось. Желтые листья усеивали дорожку через парк, словно мертвые цветы будущую сцену.
– Может все-таки выпьем пиво? – спросил Евгений.
– Сожалею, у меня уже первый заказ ждет. Есть сигарета?
– Держи.
– А завтра ты кого играешь?
– Твоего отца. Светлана уже скинула текст. Перед снов поучи. Эй, что с лицом?..
– Да так…
– Да говори,
