на шелковой ленточке.
– Вот это – от Черногории.
К моему удивлению, орден выглядел как настоящий. По краю было выгравировано: “Orderi di Danilo, Montenegro, Nicolas Rex”.
– Посмотрите оборотную сторону.
“Майору Джею Гэтсби, – прочитал я. – За Выдающуюся Доблесть”.
– А вот еще одна вещь, которую я всегда ношу при себе. На память об оксфордских днях. Снято во дворе Тринити-колледжа. Тот, что слева от меня, теперь граф Донкастер».
(Тем, кто подзабыл сюжет, напомню, что никакая Черногория не награждала Гэтсби, его оксфордом стала «школа» криминального авторитета, а первый шанс увидеть вживую людей вроде графа Донкастера он получил, лишь когда стал устраивать гламурные вечеринки.)
Но даже если в данный момент хищник не врет напрямую, он так или иначе искажает действительность, преувеличивая, приуменьшая, умалчивая о существенных фактах, намеренно выпячивая выгодные ему детали и отводя софиты от компрометирующих. Так, Анатоль Курагин «недоговаривает», что женат.
«Ярик был патологическим лжецом – он врал мне о своих родителях, о своем прошлом, но более того, он врал, когда, казалось бы, никакой причины врать не было. Было ощущение, что само по себе вранье доставляет ему огромное удовольствие. Он нагромождал многоярусные конструкции лжи, и всегда было удивительно, как он помнит все детали своего вранья – подловить его было невозможно. Я общалась с ним спустя 15 лет и поразилась тому, что он до сих пор помнит, что именно он мне врал», – пишет читательница.
Многие мистификаторы замешаны из социопатического теста. Трудно представить, что должно быть в голове у человека, посвятившего жизнь одному большому обману. О таком деятеле рассказывает Роберт Грин в книге «48 законов власти»[15]:
«Первое десятилетие XVII века. В Лондоне заговорили о таинственном незнакомце Джордже Салманазаре. Он прибыл из края, который для англичан был сказочной страной – острова Формоза (Тайвань). Оксфордский университет пригласил его преподавать островной язык, несколькими годами позже он перевел Библию на язык островитян, потом написал книгу по истории и географии Формозы – она стала бестселлером.
Английское высшее общество носилось с молодым человеком как с любимой игрушкой, и везде, куда его приглашали, он развлекал собравшихся рассказами о своей родине и ее странных экзотических обычаях.
После смерти Салманазара, когда было вскрыто его завещание, все узнали правду: он был всего лишь французом с богатым воображением».
По воспоминаниям современников, Салманазар не просто рассказывал о Формозе – он буквально превратился в жителя им самим выдуманного острова. Он ел сырое мясо, сдобренное невероятным количеством специй, потому что так принято на Формозе, спал сидя на стуле с горящей рядом с ним лампой – таков, опять же, был тамошний обычай.
В завещании Салманазар назвал свою книгу о Формозе «открытой насмешкой над читающей публикой»,
Перевод Е. Мигуновой.
