отношениям, которые существовали между ним и Плеве.
По изготовлении проект всеподданнейшего доклада был прочитан мной князю [Святополк-]Мирскому в присутствии приглашенного для сего Лопухина, который успел уже, видимо, установить добрые отношения с новым министром. Заключительная часть доклада замечаний со стороны князя не вызывала, в исторической же части он признал нужным сделать некоторые изменения. В проекте было сказано, между прочим, что начиная с 60-х годов в известной части общества стали замечаться явно выраженные конституционные течения, которые, колеблясь и видоизменяясь, получали все большее развитие и заслоняли собою течения славянофильские. Сказано это было очень осторожно, но князь признал нужным совсем затушевать и сказать лишь глухо о стремлении общества принять участие в делах государственного управления или что-то в этом роде, теперь уже точно не припомню. Одним словом, он старался отгородиться от возможного впечатления, что он связывает свои предположения в каком-либо отношении с указанным течением.
Так как все дело приказано было сохранять в строжайшей тайне и мог полагаться только на вполне надежного переписчика, то переделка доклада и его переписка заняли еще дня три, после чего, следовательно, около 20–22 ноября доклад был мною вторично прочитан князю [Святополк-]Мирскому, причем на этот раз кроме Лопухина присутствовал еще и Э. А. Ватаци, директор Департамента общих дел, человек близкий [Святополк-]Мирскому по прежней службе в западном крае. Замечаний доклад не вызвал, и я тут же передал его [Святополк-]Мирскому вместе с проектом манифеста, также им одобренным, в двух редакциях, отличавшихся только заключительной, не имевшей значения фразой. На следующий день князь [Святополк-]Мирский повез их государю.
Государь, видимо, не торопился с рассмотрением доклада, так как, по словам князя, пять дней спустя сказал ему, что еще не все прочитал. Еще через два-три дня я узнал от [Святополк-]Мирского, что государю угодно было для обсуждения его предположений созвать совещание в составе некоторых министров и графа Витте, как председателя Комитета министров. В совещание это приглашены были, помнится, еще двое великих князей – Владимир и Сергей Александровичи[9], а также Э. В. Фриш[10], граф Сольский[11] и А. С. Танеев[12]. Князь [Святополк-]Мирский сказал мне при этом, что, по словам государя, он не собирается приглашать в совещание К. П. Победоносцева, чему [Святополк-]Мирский очень радовался, так как со стороны Победоносцева ожидал принципиального несогласия на осуществление намеченных в докладе предположений. На вопрос, не следует ли отпечатать всеподданнейший доклад и разослать участникам совещания для предварительного ознакомления, без чего им трудно будет в нем разобраться ввиду обилия затрагиваемых вопросов, князь [Святополк-]Мирский сказал, что это невозможно, так как совещание состоится, вероятно, на следующий же день, и что он доложит все на словах, а если будет нужно,
Братья императора Александра III, правящему императору Николаю II приходились дядями. Великий князь Владимир Александрович в указанный период занимал посты главнокомандующего войсками гвардии и командующего Санкт-Петербургским военным округом, являлся членом Государственного совета. Великий князь Сергей Александрович был генерал-губернатором Москвы и также членом Государственного совета.
Э. В. Фриш – статс-секретарь, член Государственного совета (с 1906 г. председатель).
Граф Д. М. Сольский – глава Департамента государственной экономии Государственного совета (с 1905 г. председатель).
А. С. Танеев – главноуправляющий Собственной его императорского величества канцелярией, член Государственного совета. Отец Анны Вырубовой, придворной дамы и ближайшей подруги императрицы Александры Федоровны.
