и повторить законы именно нашей Империи. Также разрешалось посещать общественную приёмную, где решалась большая часть вопросов населения.
Кроме всего прочего всю информацию об отборе печатали в главной газете Империи – Вестнике, куда я в свое время стремилась попасть, но вместо этого оказалась в желтой газетенке Корнера. Да так там и застряла. Что-то не давало бросить проклятое издательство и попытаться устроиться куда-то в другое место. Вполне может быть и чувство, что в другом месте мои приключения покрывать не станут и сдадут в суд.
Первые фото участниц сделали на балу, и статья должна была выйти сегодня. Так что теперь я была в ожидании газеты. Хотелось бы мне самой написать что-то подобное, но в настолько высшее общество мне путь был заказан. Журналисты Вестника, в основном мужчины, состояли в младшем дворянстве, а от того, даже двери во дворец императора для написания статей им были открыты.
Появившегося спустя час после завтрака в моей комнате канцлера я восприняла, как неизбежное зло. Мужчина зашёл, словно к себе домой и расположился в кресле напротив дивана, на котором я читала принесённую о девушках информацию, что собрали за эти сутки мои напарники. Хотя, вероятней всего, это была лишь вишенка на торте, которую мне разрешил принести всё тот же герцог Оттери.
При его появлении мне пришлось отложить бумаги в сторону, так как сосредоточиться при мужчине было сложно. Льдинки глаз словно просвечивали меня насквозь, видя все мои мысли, желания, помыслы. Я ожидала нотации, но мужчина продолжал, молча на меня смотреть с какой-то строгостью во взгляде, будто бы я ребенок, что нарушил правила.
Не выдержав морального прессинга, я первой нарушила тишину, скрестив руки на груди и закатив глаза, я со вздохом спросила:
– Что я снова сделала не так?
Реян молчал, и тоже скрестил руки, на которые я сразу перевела взгляд, чтобы не смотреть больше в его глаза. Тишина напрягала, и я даже была рада, когда он, наконец, её нарушил.
– Скажи мне, для чего я тебя нанял? – Вкрадчивым баритоном поинтересовался он, заставив меня фыркнуть. Канцлер вопросительно приподнял бровь. По губам его скользнула быстрая улыбка, скрывшаяся в мгновение ока за напускной строгостью, как теперь мне казалось.
– Начнём с того, что вы меня не нанимали, а шантажировали. – Сделала акцент на последнем слове. – И я выполняю условия нашего договора, пытаясь найти вора.
– Заводя себе врагов?
Я пожала плечами и закатила глаза. Логично было бы и самому подумать, что на отборе подруг не находят. Здесь все друг другу враги.
– Одним больше, одним меньше. – Флегматично ответила я на вопрос. Ответ мой был не верным. Канцлер вмиг потерял напускную строгость. Напротив меня оказался хищник, не любящий, когда что-то идёт не по плану. Если до этого момента я боялась его образа, созданного в народе, то теперь я осознала, что то, что о нём говорят, вовсе не
