любит своего мужа. Как Ахиор любит Иахиль.
Глава 7. Встреча с отцом.
– Ахиор из рода Танцующее пламя, Цитадель приветствует тебя, – Оскар само спокойствие. Он еще не понял, как относиться к новообретенному родственнику.
– Оскар из рода Странников во времени, – эльф, несмотря на свой весьма плачевный наряд, кланяется с достоинством и изяществом, присущим его расе. – Я счастлив быть здесь.
– Будь моим гостем. Я прикажу подготовить комнаты и одежду для тебя.
– Почту за честь, Князь.
Все предписанные правилами этикета приличия соблюдены. Эльфы теперь нередкие гости в Цитадели. Для них есть гостевые покои в одной из башен, есть и наряды, благо, что они все примерно одинаковые по комплекции. Оскар отдаёт распоряжения по поводу пира в честь гостя, приглашает и Орр-Вооза с его сестрой и невестой. Он ловит себя на том, что этот эльф с изможденным лицом ему не нравится. Это странно – Князь Времени обычно ровно относится ко всем Божьим детям. Даже орки не вызывают у него негативных чувств. А тут – явно измученный, едва выживший и совершенно безобидный Ахиор!
Галла привыкла к мысли, что она похожа на мать, по крайней мере, внешне. Но когда она увидела кривую улыбку и прищуренные ярко-зеленые глаза светловолосого мужчины с бледными знаками Танцующего Пламени над бровями, вдруг засмеялась. Этот взгляд был ей знаком. Она сразу почувствовала с этим человеком (эльфом, конечно же) сродство.
– Ну здравствуй, потерянная дочь, – весело поприветствовал ее мужчина, хватая ее за плечи.
– Ну здравствуй, блудный отец, – в тон ему ответила Галла, улыбаясь. – Долго же ты пропадал!
– Прости, дочка, так уж вышло, – повинился эльф. – Поверь, я не хотел.
– Бог простит, – фыркнула Галатея.
От такой грубости расширила глаза Соломея и хмыкнул Орр-Вооз, а Ахиор только погладил дочь по светлым гладким волосам и ответил серьезно:
– Как же Он простит, если я сам себя простить не могу?
А Галла вдруг разрыдалась – по настоящему, как вообще не рыдала ни разу за последние двадцать лет. Ее муж, наблюдающий издалека, было рванул к ней, но Аарон удержал его неожиданно крепкой рукой.
– Оставь, – прошептал он. – Им обоим нужно искупление.
– Я ни разу не видел, чтобы она плакала, – тихо сказал Оскар, сжимая кулаки. Он готов был сейчас силой оторвать свою любимую от странного облезлого чужака. – Мне больно от ее слез.
– Дурак, – пожал плечами эльф спокойно. – Это слезы, которые несут мир.
Ахиор тоже плакал; много лет стыд и боль терзали его. Он никак не мог простить себя за то, что не сберег свою дочь. А теперь эта дочь – уже взрослая – прижималась к его груди и говорила, что он все сделал правильно, что своей ошибкой спас ее и весь мир в целом.
– Ты не понимаешь, – всхлипывая, говорила торопливо Галла. – Это Божий План. Если бы я не попала в детский дом, погиб бы Алехандро. Ника не смогла бы попасть в этот мир. Павел бы не встретил Аврору. Соломея не стала
