в первые годы зависим от родителей. С той лишь разницей, что ребёнок однажды вырастает и обретает самостоятельность. А эпилепсия – это навсегда. Конечно, возможны ремиссии. Джен почти двенадцать лет прожила спокойно, если не считать постоянного страха возвращения приступов… И вот, год назад её страхи осуществились, всё началось заново. Даже хуже, чем раньше. Рецидив на фоне сильного стресса, – развели руками врачи, выписали новые лекарства и отправили домой. С тех пор дни стали неотличимы друг от друга, и это было даже неплохо. Но сегодня всё пошло совсем наперекосяк.
Она очнулась на полу рядом с кроватью, щекой ощущая мягкий ворс ковролина. Во рту – кровь, каждая мышца и кость ноет, болит и затылок. В голову словно кто-то насыпал железного песка, любой поворот ею вызывал тупую боль и тошноту. Значит, «эпизод» произошёл прямо во сне. Необычно. Раньше такое случалось только один раз в детстве.
До туалета доползла буквально на локтях, едва сдерживая рвотные позывы. Просидела там долго, даже, кажется, снова на какое-то время заснула. Постепенно начало отпускать, желудок больше не крутило. В памяти мелькнули обрывки картинок – все неразборчивые, кроме одной: блестящая красная маска с чёрными, как два тоннеля, прорезями для глаз. Маска простая, из гладкого пластика, с выступающим носом и губами, но без улыбки или любых других эмоций. Такие всегда пугали Джен больше, чем всякие рогатые и клыкастые. Но именно эта маска вызывала в ней не просто страх, а дикий, первобытный ужас. И это из-за неё Джен была вынуждена пить перед сном красно-синюю капсулу, блокирующую сновидения, а значит, и кошмары. Но, видимо, сегодня кошмар нашёл обходной путь, вызвав ночной приступ. «Поговорить с врачом, – сделала Джен мысленную пометку, – позвонить отцу, пусть пришлёт ещё пачку, потому что дозу придётся увеличить…» Всё это требовалось срочно записать, но когда Джен сумела подняться на ноги и, шатаясь, по стеночке направилась в кухню за оставленным там блокнотом, думала уже только о воде – пить хотелось невыносимо.
За окном было пасмурно, с неба сыпалась мелкая снежная крупа. Судя по освещению и количеству детей на площадке далеко внизу, Джен явно сильно проспала. Какой хоть сегодня день недели? Суббота или воскресенье?..
Осторожно (прокушенные щёки болели нещадно) пережёвывая кусок сыра и запивая его водой, девушка скосила взгляд на девочку в красной шапке. Она частенько видела её на площадке, всегда одну. Кажется, у неё совсем не было здесь друзей. Родители её, скорее всего, жили в доме напротив и наблюдали за дочерью исключительно из окон. Девочка старательно вытаптывала что-то на свежем снегу и, присмотревшись внимательнее, Джен различила на белой земле почти ровный круг с неравномерными лучиками. Солнце. Она тут же всё бросила, пересчитала пальцы на обеих руках, проверила подоконник на прочность. Хотела посмотреть на часы, но вспомнила, что те остались на зарядке в комнате. На всякий случай ещё и ущипнула себя для верности. Нет, она не спит. Всё в порядке.
Вернувшись к наблюдению за площадкой, увидела, что девочка
