style="font-size:15px;"> – Остальные жених добавил, – как о чем-то незначительном сказала она.
– Жених?! – опешил он.
– Видишь ли, я почему-то думала, что Иван женится на мне, – проговорила Лена и грустно улыбнулась. – А он сказал, что все. Прошла любовь, завяли помидоры. Для него прошла. А я его люблю.
– И сейчас любишь? – От ревности у Гриши захолодело в душе.
– И сейчас люблю. Ну, может, уже и не так, как раньше. А первое время света белого не видела. Квартиру здесь купила, закрылась в ней, как монахиня в келье.
– А почему именно здесь? Этот Иван в Бочарове живет? – дрожащим от волнения голосом спросил он.
– Нет, не в самом Бочарове. Но дом у него действительно тут недалеко. Мне хотелось быть рядом с ним. Наверное, я дура. – Лена глубоко вздохнула.
– Иван, говоришь?.. Точно? – всколыхнулся Кустарев.
А вдруг Лена жила с Охоткиным? Его звали Антоном, но, может, он представлялся Иваном для конспирации? Вдруг Аникеев и погиб именно потому, что убил Охоткина?
– Ты опять меня в чем-то подозреваешь? – с упреком спросила Лена, посмотрев на него с всепрощающей мягкостью.
Под ее взглядом Гриша почувствовал себя последним кретином и даже самым настоящим подлецом. Ясно же, что Лена непричастна к убийству Аникеева. Почему он подумал на Охоткина? А потому, что Антон Сергеевич мертв. Грише нужен был мертвый, а не живой соперник, вот и весь секрет. Он собирался бороться за Лену с покойником. Так что это, если не банальная низость?..
– Нет, не подозреваю, – заявил Гриша и качнул головой.
При этом он виновато глянул на Лену, но ей этого было мало.
– Нет? – Она требовала от него большего.
– Нет, не подозреваю, – четко проговорил он.
– И не надо меня подозревать. Никакого Аникеева я не знаю.
– И точка! – сказал он.
Кустарев попытался осознать, то ли эта мысль пришла к нему сама по себе, то ли девушка внушила ее ему. Но он никак не мог сосредоточиться. Его мысли не разбегались. Просто они были похожи на большие тяжелые масляные шары, которые выскальзывали из щупалец сознания. Сегодняшний день был тяжелым. Из него выплеснулось множество сил и эмоций.
– И точка! – Лена улыбнулась, но ее лицо вдруг исказила гримаса боли.
Она попробовала пересилить себя, но это плохо у нее получалось.
– Ты кушай, – направляясь к двери, сквозь зубы сказала она. – Я сейчас…
В стороны ее не швыряло, но девушка завалилась вперед. Грише казалось, что она вот-вот упадет, зароется носом в пол. Он подскочил к ней, обхватил ее сзади, помог добраться до дивана, уложил. Она скорчилась в позе эмбриона, обхватила голову. Через плотно сомкнутые зубы готов был прорваться болезненный стон.
– Я «Скорую» вызову, – сказал он.
– Нет! – Не открывая глаз, она вытянула руку в его сторону. – Не надо!
– Надо! – Кустарев решительно мотнул головой и достал из кармана мобильник.
