style="font-size:15px;"> – А как же! У нас в архиве все есть. Большой такой, с розочками.
– С розочками? – воскликнула она с энтузиазмом. – Сто лет не ела торта!
– Осторожнее открывайте! – беспокоился Сократ Сигизмундович. – Не дай бог, в окно! Стекла нынче дороги, не напасешься!
Журналист опрокинул бутылку в подставленные стаканы. Шампанское пенилось, переливалось через край. Дамы вскрикивали.
– За именинника! – громко сказала Ирина и выпила залпом. Тут же опьянела и расхохоталась. Подумала: «Истеричка!» – и подставила стакан снова.
– За свободу печати!
Сергей Иванович поглядывал с восхищением. Зоя Петровна, тонко улыбаясь, соединяла их взглядом. Индиго Иван пить отказался, но за милую душу наворачивал бутерброды с колбасой. Вид у него был сосредоточенный – не иначе как думал о космосе. Сократ Сигизмундович заикнулся было о недопустимости распития алкогольных напитков в рабочее время, но его мигом окоротили – пятница ведь! Никто и не сунется – ни начальство, ни клиенты. А тут такой случай! Сократ Сигизмундович неохотно позволил себя уговорить и даже выпил немного, чтобы не отрываться от коллектива. Отошел к окну с бутербродом и стоял там, весь в мучительных раздумьях.
Впервые за много дней Ирина не спешила домой. Он будет звонить? Пусть! При мысли о Гетмане она начинала хохотать и уже не понимала, смеется или плачет. Она сидела на столе, пила шампанское и болтала ногами.
– Я думал, вы совсем другая, – сказал Сергей Иванович, присаживаясь рядом.
– Какая же? – вызывающе просила она.
– Сухарь! Строгая! А вы такая… красивая!
– А как ваша книга?
– Книга? Это не книга, а пьеса. Мой друг, режиссер Молодежного театра… Да вы знаете, наверное, Виталий Вербицкий… Его в городе все знают! – Он хмыкнул. – Попросил написать пьесу, что-нибуь этакое, краеведческое, водевильно-детективное из истории города.
– Водевильно-детективное? И для этого нужно сидеть в архиве? – изумилась Ирина.
– Да я не из-за пьесы… – сказал журналист, с улыбкой глядя ей в глаза. – Пьесу я давно закончил. Я из-за вас тут сижу. Как пацан, честное слово! Даже не ожидал от себя.
Ирина вспыхнула от неожиданности и не нашлась что сказать. Открыла и закрыла рот. А он сидел на краю стола в небрежно расстегнутом твидовом пиджаке с обвисшими карманами, без галстука, в синей футболке. Нормальный живой мужик. Ждал ответа, не отводил взгляда. Глаза – серые, подбородок – квадратный, с ямкой, рот – решительный. А только что ж тут скажешь?
– Дадите почитать? – наконец сообразила она.
– Можно увидеть. Сегодня премьера. Пойдем?
Она кивнула неуверенно. И вдруг спросила:
– А вы верите в судьбу?
Он ответил не сразу, видимо, удивился.
– В каком смысле?
– В смысле, что все заранее расписано.
