умеет хорошо прятаться.
– Тогда давай в жмурки.
– И в жмурки тоже нет, упадёшь ещё.
– Ну, мам, так скучно, ― протянул Марсель.
– Давай, вон, в змейку сыграем, ― предложила Нафиса.
– Только в мою змейку, которую я сам нарисовал. И будем играть, пока не объявится победитель, ― важно сказал Марсель. Он нарисовал такую длиннющую змейку, которую и за три часа было сложно пройти.
– Ладно, я согласна, ― сказала Нафиса и усмехнулась. Она хотела притвориться, что радуется, что это самый обычный их день, но не могла. Её лицо было печальным и напуганным.
– Ты как-то неправильно смеешься, ― весело подметил Марсель. И как раз в этот момент Саид ворчливо сказал:
– Я умираю, а они играть собрались.
– А что прикажешь делать? Ты не позволяешь помощь тебе.
– Помощь, отправив на казнь? ― возмутился Саид. ― Идите уже, играйте в свою змейку.
Нафиса и Марсель пошли на второй этаж и уселись на полу посередине огромного круглого ковра.
– Ну и чего сидишь? Неси свою змейку, ― с наигранной улыбкой сказала Нафиса. Марсель мигом вскочил и побежал к комоду, где хранятся все-все его рисунки и различные игры на картинках.
Глава 3. Уговоры
Когда жена с сыном спустились на второй этаж, Саид важно сказал:
– Я решил ампутировать ногу.
– Что ты сделать решил? ― нахмурив брови, переспросила Нафиса.
– Ампутировать ногу, отрубить её, ― ответил Саид.
– Я знаю, что значит это слово. Даже не смей думать, ― решительно сказала Нафиса.
– Отрубить звучит круто, но как ты будешь ходить потом? ― сказал Марсель. Как обычно, он хотел увидеть зрелище. И что может быть более зрелищным, чем увидеть, как человеку отрубают ногу?
– Как-нибудь буду, с костылём. Главное, чтобы они меня не сожрали, ― сказал Саид.
– Нет, Саид, ты не отрубишь ногу. Инвалидом хочешь стать? ― возмутилась Нафиса. Замуж она выходила не за безногого. И она уже заранее представляла, какого будет жить с мужем инвалидом. Он и работать не сможет, и даже в туалет сходить самостоятельно не сможет. Во всяком случае, пока не приспособится. Всегда будет висеть на её шеи. Возможно даже, ей придётся пойти работать, чтобы обеспечить семью. На мгновение Нафиса забыла о том, что творится на улицах, а ведь там самый настоящий апокалипсис. Нет там людей. А если кто-то и гуляет, это все смертники.
– У меня уже нет ноги, ― вскрикнул Саид, ― не видишь?! Кость видна!
Ему было мерзко говорить это и уж тем более ещё раз показывать ногу, но он сделал это. Нафиса и Марсель исказили лица в гримасе омерзения, и выдержали минуту молчания. Потом Нафиса тихо сказала:
– Становится хуже.
– Сколько вы играли там наверху? Часа два? ― спросил Саид. ― Я фильм только успел досмотреть, а уже это.
– Они, растут, пап, и теперь едят тебя быстрее,
