футляров, тем более с самоцветами и выделанной кожей.
– Я не жду танцовщиц и прислужников, мистер Ааз, – самодовольно сказала Асти, зная, что ее каприз будет исполнен.
– Просто Ааз, – сказал я.
– Как хотите. Мне нравился Имгам. Во всех смыслах эта простая обстановка была настоящим святилищем. Имгам дал мне все самое лучшее, что у него было. Он поставил меня на деревянный постамент, который выстругал своими руками. Он до блеска отполировал меня лучшей тканью в доме, куском шелка, который его мать получила в подарок на свадьбу. Она была дешевле, чем специальные лоскуты для полировки, какие у меня были за все эти годы, и одновременно самой лучшей. Он обращался со мной с любовью и глубочайшим уважением. – Асти вздохнула. – За пределами Храма Шамуса я ни разу не удостаивалась такого поклонения. Я была в полном восторге. Если ты лишил меня его заботы, надеюсь, этому имелась весьма важная причина, а не просто для того, чтобы восстановить магические силы извращенца.
Калипса открыла рот, чтобы что-то сказать, но я поднял руку, веля молчать.
– Не здесь, – буркнул я. – Мы купим тебе футляр, а затем отправимся туда, где нас вряд ли найдут.
– Боже мой, какое интересное место, – пискнула Келса из сумки Тананды. Она настояла на том, чтобы мы не использовали кляп, и с того момента, как мы перенеслись сюда, трещала без умолку.
– Неужели вон тот девол действительно ободрал того беса до последнего серебряного гроша, который у него был? И все потому, что он прятал в руке боб, который, по идее, должен был находиться хотя бы под одной из этих ракушек?
Ее пронзительный голос было невозможно замаскировать, и этот бес его услышал. Он злобно зыркнул на девола, а тот в свою очередь злобно зыркнул в нашу сторону. Бес потребовал вернуть ему деньги. Демон, разумеется, отказался. Это повлекло за собой препирательство с торговцем, что в свою очередь привлекло публику из соседних палаток. Я положил руку на спину Калипсе, уводя ее прочь от драки, которая должна была начаться через… десять секунд.
Девять. Восемь. Семь. Шесть.
– Ты надул меня, гнусный мерзавец! Гони назад мои деньги, или я оторву тебе голову!
Мдааа, слегка с опережением графика.
Девол-продавец кожгалантереи внимательно слушал, пока Калипса перечисляла ему детали футляра, который хотела Асти. Мы все решили, что будет лучше, если никто из Золотого Клада не раскроет рта. Мне меньше всего было нужно, чтобы поползли слухи об их присутствии в этом измерении. Это положило бы начало золотой лихорадке, какой не было уже столетие.
– …И кашемировая подкладка. Пурпурная, – сказала Калипса. – Хорошего качества, чтобы прослужить сто лет.
– Понятненько, – сказал Станкель, записывая информацию на клочке пергамента. – Не то, что я обычно делаю для тебя, детка, – сказал он, похлопывая Танду по заду. Она улыбнулась ему с такой необузданной
