и свежесрубленной древесины. Очень медленно он наклонился ближе, пока его губы не оказались прямо рядом с моими. Я задержала дыхание. И Ронан меня поцеловал. Мой первый поцелуй.
Я совершенно не представляла, что мне делать. Я застыла. Потрясенная, скованная страхом статуя.
Похоже, Ронана это не беспокоило. Он мягко двигал своими губами по моим, игриво облизывая уголки, нежно покусывая нижнюю губу. Его руки скользили по моим рукам. Запоздало я попыталась последовать его примеру и подвинулась ближе к нему. Я хотела положить руки ему на плечи или, может быть, коснуться его волос, но я все еще держала один из своих метательных ножей. И мне было страшно. Страшно, что, если я буду двигаться слишком быстро или слишком сильно, все прекратится.
Или может быть, что я проснусь.
Ронан обнял меня и притянул ближе, прижав мои руки к животу. Его язык скользнул по моей нижней губе, ища вход. Внезапно все это стало слишком быстрым, слишком напористым. Я отступила. Ронан последовал за мной, на мгновение прижавшись еще ближе, но затем понял, что я пытаюсь увеличить расстояние между нами.
– Эвра, – прошептал он. – Ты такая милая.
Он снова наклонился, но я еще не успела отдышаться. Я прижала ту руку, в которой не было ножа, к его груди. Он уже немного успокоился, но все еще находился слишком близко. Я хотела вложить свое оружие в ножны, но он вдруг обхватил своими руками и мои руки, и нож, все сразу. Он был таким теплым, что кончики моих пальцев словно обдало жаром.
– Ты действительно ничего не чувствуешь? – пробормотал он.
Я не поняла, что он имеет в виду. Я чувствовала все, от мозоли на кончике его большого пальца и пульса на кончиках моих собственных, до воспоминаний о его губах на моих. Прежде чем я успела ответить, в моих ладонях расцвела еще одна золотая бабочка.
– Щекотно, – сказала я, когда крылья крошечной бабочки стали трепетать на моей коже.
– Ты сделаешь кое-что для меня?
Ронан оторвал взгляд от своего творения, чтобы посмотреть на меня. В полумраке часовни бабочка бросала на его лицо золотые нити света, словно волшебную сеть. Его глаза помрачнели.
– Что ты хочешь, чтобы я сделала?
Я хотела бы поцеловать его снова.
Его пальцы чуть напряглись.
– Сделай так, чтобы она исчезла. Такая мелочь. Ты же сделаешь это для меня?
Сначала я ничего не поняла.
– Что ты имеешь в виду?
– Используй свою магию. Заставь бабочку исчезнуть.
В его голосе стало больше вызова, чем нежности.
Холод начал растекаться от кончиков моих пальцев по запястьям, рукам, и наконец мое сердце сковал лед.
Тамсин все же ошибалась.
Зажав нож сложенными вместе ладонями, я погасила свет бабочки.
– Нет. Я не буду играть в эту игру.
Ронан опустил руки.
– Значит, это правда. У тебя и правда совсем ничего нет, ни намека на магию.
– Почему это
