сомнений, кто перед ней.
Тот день у Ефимии ассоциировался с запахом пролитого чая на пальцах. Стоило недавно назначенному первому министру войти, он наполнился полынной горечью.
Соболезнования Ленара резали слух. Ложь от первого до последнего слова! Как у него хватило наглости открыть рот?! Всем известно, благодаря кому мертв генерал Брок и его сыновья. Близким даже не позволили попрощаться с ними, на следующий день после трагической попытки освобождения отправили в ссылку.
Почему Ленар не уродлив? Душа обязана накладывать отпечаток на тело. Где бородавки, глаза-бусинки, заплывшее жиром тело? Ефимия старалась, но не находила в первом министре изъянов. Слишком красивый, слишком притягательный для врага.
Девушка порадовалась, что Ленар высоко и не заметил смятения чувств в ее глазах. Сверху она казалась такой же чуточку смущенной и воодушевленной, как остальные. На самом деле в ушах стоял шум, Ефимия смутно понимала, что происходит. Кажется, маркизе не повезло. Спесь и длинный язык отправляли красотку домой. Ленар недвусмысленно намекнул, что высокомерие среди конкурсанток не поощряется.
– Во дворец прислали лучших. Здесь нет случайных девушек, все они избранные, равные. Эммануэль, – мажордом почтительно склонил голову в ожидании указаний, – пожалуйста, распорядитесь, чтобы завтра утром девушку отправили домой. Чванливой аристократке никогда не стать императрицей.
– Но, ваше величество… – опешила маркиза и с мольбой обернулась к Эммануэлю.
Тот и не думал ей помогать, замер каменной статуей.
– Ваше величество неправильно все поняли! – Девушка отчаянно пыталась остаться во дворце. Запрокинув голову, она присела в реверансе и нацепила на лицо виноватую улыбку. – Мы всего лишь обсуждали родословные друг друга. Я ни в коей мере…
– Я все прекрасно понял, – оборвал ее Ленар и озвучил окончательный приговор: – Готовьтесь к отъезду, миледи. В отборе вы больше не участвуете.
Второй этаж опустел – первый министр скрылся за потайной дверью.
Опозоренная маркиза в досаде кусала губы. Спутницы искоса посматривали на нее, но не решались открыто торжествовать: вдруг им тоже прикажут паковать вещи?
– Такое случается, – флегматично прокомментировал мажордом. – Отбор – дело серьезное, а его сиятельство – глаза и уши его величества.
– Так это был не император? – разочарованно ахнули претендентки.
Больше всех расстроилась маркиза. Еще бы, унижалась, строила глазки – и не Вардену.
Ефимия отвернулась, пряча презрительную ухмылку. На что надеялись эти курицы, если спутали монарха с министром? Остальные наверняка подготовились, изучили распорядок дня его величества, подкупили слуг, чтобы оказаться рядом с Варденом во время прогулок.
– Нет, с вами говорил его сиятельство первый министр Рдожа граф Митас.
Поникшие девицы воспрянули духом. Они явно надеялись очаровать Ленара и с его помощью заполучить благосклонность
