Рыбы окружали его, одна ущипнула за руку беззубым ртом, и Генри отпихнул ее, одновременно сдирая с себя доспехи: они отяжелели от воды и тянули вниз. Когда голова оказалась над водой, он судорожно вдохнул и поплыл наугад: должен же туман когда-нибудь рассеяться, да и вода не может быть бесконечной.
И как только он подумал об этом, ладонь мазнула по камням. Он ухватился за них, подтянулся и дрожащими руками начал ощупывать землю вокруг. Это был не тот жалкий каменный островок, что раньше, здесь уже можно было встать и идти. Вот только звуки шагов стали громче – и, оглядевшись, Генри сухо сглотнул. Туман теперь не был ровно-серым, он тускло сиял, подсвечивая фигуры людей. Отовсюду надвигались сотни неясных очертаний, и Генри бросился прочь, помчался так, что, когда земля оборвалась, он успел остановиться только в последнюю секунду.
Он стоял на краю обрыва, а далеко внизу была вода – тускло блестящая, до самого горизонта. Генри беспомощно оглянулся – фигуры приближались сквозь туман, окружали его, он мельком удивился, куда же делась река, но думать было некогда. С одной стороны – воины Освальда. С другой – обрыв, под которым нет ничего, кроме ужасного, смертельного количества воды.
Генри зажмурился. Отец в тот день сказал: «Мы с тобой из тех, кто побеждает, Генри, и ты выживешь, кто бы за тобой ни гнался. Только не давай воли страху и никогда, никогда не сдавайся».
И он пошел навстречу воинам Освальда – пять шагов, десять. Через двадцать шагов Генри повернул к обрыву, разбежался и прыгнул вниз.
Полет был коротким и полным такого мучительного ужаса, что Генри даже подумать ни о чем не успел, а вода уже сомкнулась над его головой. На этот раз, даже оглушенный ударом, он не стал терять времени и сразу рванулся вверх, с хрипом втянул воздух и поплыл, сам не зная куда. Ничего, выберется, бывало и хуже.
И тут ноги задели дно. Туман сгустился так, что ничего не разглядишь, и Генри просто пошел вперед. Вода становилась все мельче – по пояс, потом по колено. Оказавшись на твердой земле, он прошел несколько шагов и опустился на землю: на таких трясущихся ногах далеко не уйдешь.
А туман внезапно начал рассеиваться, таять, и скоро Генри увидел: вокруг нет воды, только скалы, заросшие чахлыми, искривленными соснами. Прямо перед ним был вход в извилистое ущелье, полное густого тумана, а на скале перед этим ущельем огромными буквами выбито: «Опасное место. Не ходить».
Здесь пахло хвоей, солнце бледно просвечивало сквозь серую дымку. Генри медленно опустил взгляд – и понял, что одежда на нем сухая. Он велел себе не думать об этом – надо было понять, куда идти. И тут до него дошло. Скриплер сказал: «Дальше испытание искать не надо, просто идите по карте». Вот только карта теперь была не у него.
Генри без сил привалился к скале. Все зря, можно сколько угодно бродить по этим ущельям, но так и не узнать, куда идти. Вокруг – голые камни, и даже если остальные прошли здесь до него, следы оставить было не
