и пожили. Моя мама говорит, что мужа нельзя отпускать от себя дальше, чем на восемьдесят сантиметров.
Анечка. Почему на восемьдесят?
Вика. Это размер личного пространства.
Анечка. То есть нельзя выпускать его из своего личного пространства?
Вика. Выходит.
Анечка. А как же тогда твой папа, например, на работу ходит?
Вика. Ну, работа – это не отменить, он деньги должен зарабатывать для семьи.
Анечка. Ну, ну, тогда выходит, что на работу поводок спустить можно?
Вика. Какая ты грубая… Почему поводок? Никто папу на поводке не держит. Но контролировать же надо.
Анечка. Зачем? Если любит, не убежит.
Вика. Ну, вот твой же убежал…
Анечка. Мой разлюбил.
Вика. А мой, даже если разлюбит, не убежит.
Анечка. Почему это?
Вика. Потому что мама… (шепотом)… ты никому не скажешь?
Анечка. Если ты просишь, не скажу
Вика. Даже своей маме. Уговор?
Анечка. Ладно. Но моей маме можно… она не подведет, если что. И поможет.
Вика. Нет. Никому. Потому что помощь тут не нужна. Это просто тайна такая.
Анечка. Хорошо.
Вика (тоном заговорщика). Мама тут звонила кому-то, договаривалась о встрече. Я думаю, она звонила гадалке. Потому что говорила, что надо посмотреть, изменяет ли муж. И заговор сделать, чтобы привязать…
Анечка. Ты ничего не путаешь? Зачем ей такое? Это же только раньше, давным-давно, в сказках всяких… любимых… как это слово?., присушивали.
Вика. Да ничего я не путаю. Она, наверное, к этой гадалке сходила, потому что потом я видела, как она папе в подушку что-то зашивала…
Анечка. Может, подушка просто порвалась?
Вика. Вот Фома неверующий. Я же говорю, я видела. Она подушку сначала распорола, а потом туда что-то засунула и зашила.
Анечка. Ничего себе. Я не верю в такие дела.
Вика. А я верю. Папа как шелковый стал. Поддакивает. Чтобы она не говорила, со всем соглашается.
Анечка. Просто скандалов не хочет.
Вика. Это-то так. Но он теперь даже с друзьями не встречается. Никого домой не приводит. И звонит ей каждый час с работы.
Анечка. Так, может, любит… Вот и звонит.
Вика. Про любовь не знаю. Может, еще и любит… Хотя, знаешь, он раньше маму нет-нет да поцелует тайком, погладит… смотрел на нее так задумчиво, подолгу-подолгу… А сейчас с работы придет, пару слов кинет, поест и к телеку. И ничего не видит, не слышит. А я же знаю, что передачи эти он не любит… Он только футбол раньше смотрел. А теперь все подряд.
Анечка. А ты зачем за ними подглядываешь?
Вика. Я и сама не знаю. Но прямо руки… уши, глаза чешутся. Мне кажется, если твой папа ушел, вдруг и мой уйдет. А как я тогда?
Анечка. Как ты? Нормально. Мы с мамой даже очень хорошо
