вечера, температура еле-еле доползает к 25-и. За ночь, если мороз (а морозы не прекращаются вот уже полтора месяца), опускается совсем низко, сегодня было что-то 15, да пока я ходила… Надо начинать топить сразу, как просыпаешься, иначе полдня проводишь в холоде, а это очень неприятные ощущения… Не знаю, как будут гореть брёвна ничейного сарая – должны, по идее, хорошо, они наверняка сухие. Но то, что сейчас – дерьмо, и брёвна моего забора – тоже ничего хорошего, возможно, потому, что не нарублены – полагается, чтобы дрова для печки были всё-таки достаточно мелкими, чем меньше, тем лучше.
8 февраля. 20 часов.
С большим трудом раскопала эту кучу (на ней лежит огромный слой тяжёлого спрессованного снега), но толку мало: всё гнилое и совсем мокрое. Так что топила сегодня чем попало: выломала доски из перегородки между комнатой и кухней. Когда вопрос жизни и смерти – на всё плевать. Но вроде натопила. Надеюсь, завтра Валик не подведёт, а то нам с Мусей кранты! Сбегать в Вокшино-то не проблема, но там одни пьяные уроды – звать-то совершенно некого… А раньше они сюда бежали бегом и спрашивали – не надо ли чего, в надежде заработать и напиться. А теперь все повымерли, сволочи ненормальные. И что это за страна такая???!!!
Плита опять провалилась, зараза, но это легко поправимо – завтра налажу. Надо осторожненько, а я сую туда доски, брёвна…
Да – ни о чём другом не могу писать. Роман-опупея, как говаривала незабвенная Анна Борисовна. Надо успокоиться. Но успокоюсь я только после того, как буду с дровами – когда у меня будет ими всё набито под завязку.
Надо дописать мою шестую повесть, придумать какую-нибудь концовочку и как-то её назвать. Как бы к Инету прорваться? В Сандове вроде есть, но жутко дорогой. Надо вбить три вещи (эту повесть и два рассказа, вернее, «Крейцерова» – это скорее миниатюра). А то 28 февраля у меня опять кончается Office Word – и что опять будет, не представляю. Надо у кого-нибудь у ребят поспрашивать – у Серёжки того же, который в Сандове мобильниками торгует, может, у него есть компьютер и можно оттуда перемахнуть. Или у тёток из БТИ.
Не жизнь, а сплошная борьба. Тоже чисто русское явление. Вот поэтому нам и скучно в обывательских европах и америках, там такого близко нет, там даже бездомные облагодетельствованы государством: всякие вэлферы (пособия) и шелтеры (дома, где можно жить, если нет своего угла).
9 февраля. Четвёртый час дня.
В 9 утра пришёл мой спаситель Валик и быстренько напилил и нарубил дров, которые я таскала вот по сию пору. Не знаю, насколько мне их хватит – дня на 3–4? Но он уже начал разбирать сарай. Завтра хочу поехать в Сандово – возможно, что поеду с Валиком, это всё-таки на час позже, чем автобус. Послезавтра надо идти в Вокшино за деньгами. Так что из сарая я начну возить только в пятницу – это ох, далеко!!! Ну как-нибудь, потихоньку, не торопясь, меня никто никуда не гонит!
Сандовские придурки опять вырубили свет, пишу в полумраке (день мрачный, и ещё у меня окна все в саже), у них вторник и пятница – дежурные дни для отключения энергии. Сволочи.
