По полям по обе стороны дороги стелилась легкая дымка утреннего тумана, и казалось, что за бортом теплого салона Ленд Крузера очень зябко. Я ехал не спеша и с выключенными фарами, стараясь поменьше расходовать бензин. Соня тихо спала на заднем сидении, а Рита в подробностях рассказывала свою историю, не давая мне уснуть:
– Отец еще не успел обратиться в зомби, когда мы вернулись в дом. Я очень сильно боялась увидеть его другим… Мы похоронили его на заднем дворе дома, и с тех пор я жила в Лесном, – закончила она свою длинную историю. Выдавить из неё этот рассказ было непросто. Всю дорогу она молчала и не позволяла завести разговор. Так в пути я провел целую ночь, всего один раз остановившись и поспав пару часов. Потом я снова ехал и изо всех сил силился не закрыть глаза. В итоге, чтобы побороть накатывающую сонливость, я решил рассказать Рите свою историю и попросил не давать мне замолчать. Не хотелось бы проснуться где-нибудь в кювете, или и того хуже. Когда я завершил свой рассказ, Рита дополнила его историей о том, как добиралась ко мне: как по дороге на автомобиль напал мутант и перевернул машину, которая в итоге его же и придавила к стене; о том, как она тащила на себе раненую Соню, а затем нашла велосипед на одной из улиц; как девочка ударилась головой во время той аварии, заработав сильное сотрясение мозга. Сейчас её состояние было стабильно, и она постоянно спала. Рита тревожно следила за ней, проверяя, как та себя чувствует каждые полчаса.
– М-да, – сказал я , когда Рита закончила рассказ о смерти отца. – Соболезную твоей утрате. Жуткая история.
– Куда уж до твоих приключений. Все эти тюрьмы, мутанты, бандиты… – она улыбнулась мне. – Никогда бы не поверила, если бы обо всем этом не говорили люди.
– А что они говорят?
– Ну, что ты крутой, – снова улыбнулась она. – Больше всех Константин Павлович.
– Трофимыч что ли?
– Да, он. Но, пойми, теперь ты отвечаешь за Соню и только попробуй еще во что-нибудь влезть! – уже строго сказала она. – Когда Соне станет лучше, я вернусь в Лесной, а ты отвезешь её к отцу.
– Узнать бы еще, что за охоту на меня устроили, и кому я перешел дорогу. И как бы не впухли в Красном из-за этого моя сестра и Стас…
– Думаю, что это какое-то недоразумение, и, уверена, что Константин Павлович во всем разберется. Во всяком случае, он пообещал во всем разобраться. Главное, регулярно выходить с ним на связь.
– Будем надеяться, – зевнул я. – Раз уж ты разговорилась, расскажи, куда мы едем? Рита потянулась назад, достала свою сумку и вытащила карту. Затем она посмотрела в окно в поисках ориентира и, развернув карту, показала на ней точку.
– Не совсем уверена, но мы сейчас где-то вот тут, – затем она переставила палец в другое место на карте.
– А тут, в лесу, у отца охотничий домик, мы переждем в нем. Очень хорошее место, построенное папой, и о нем практически никто не знает, – она показала еще одно место на карте. – В самой Кузне есть убежище, называется Северное, но нам в него нельзя, скорее всего, у них
