style="font-size:15px;"> – Услышать отказ.
Люба была абсолютно искренна с ним. Теперь уже нечего было скрывать. Когда жить остается всего несколько дней, на жизнь смотришь по-другому. И проблемы кажутся мелкими неурядицами. Она всегда любила этого мальчишку, любит и сейчас. Но слишком поздно нашла в себе силы принять эту любовь как должное. Много лет назад, обуреваемая стыдом за свои непозволительные чувства и страхом общественного мнения, отвергла его и всю свою жизнь жалела об этом.
– Я ждал тебя всегда и до сих пор жду. – Кирилл взял ее руку в ладони и поднес к губам. Мягко поцеловал каждый пальчик и уткнулся в них носом.
– Ты не женился?
– Нет. – Грустная улыбка появилась на его губах. – Ни жены, ни детей. Ты забрала мое счастье с собой…
– Прости. – Горькие слезы потекли из ее глаз, а казалось, давно закончились. Кирилл вдохнул в нее жизнь. Наполнил последние минуты счастьем. Впервые за долгое время, Люба чувствовала себя любимой и нужной.
– Что я могу сделать для тебя?
– Позаботься о моей дочери, – выдохнула она, вытирая слезы тыльной стороной ладони.
– В смысле? – Кирилл непонимающе нахмурился.
– Когда меня не станет, она останется совсем одна…
– А отец?
– Я не видела его уже много лет и давно лишила прав. У меня есть кое-какие сбережения. Там завещание. – Люба говорила очень быстро и сбивчиво, как будто боялась забыть или не успеть. – Наденька наследница всего, а ты можешь стать ее опекуном? Помоги ей, умоляю. Кроме тебя мне больше не к кому обратиться. Ты единственный, кому я могу доверить свою девочку. Иначе детский дом, ей нельзя туда, она у меня очень нежная домашняя девочка.
Кирилл слегка опешил от всего этого. В который раз за сегодня Люба буквально выбила почву у него из-под ног.
– Где она сейчас?
– В интернате. Там работает моя знакомая. До восемнадцати лет Наденька может там учиться, а потом… Помоги ей найти свое место в жизни. – Люба подалась вперед, сжала его ладонь и умоляюще заглянула в глаза, словно он и правда был единственным на всем свете.
– Люб, – мягко улыбнулся Кирилл. – Ты не видела меня много лет, я мог сильно измениться.
– Нет. – Лукавая улыбка, которая всегда сводила его с ума, появилась на ее губах. – Мой мальчик не может быть плохим.
Ее слова сладким бальзамом растеклись по израненному сердцу. Кирилл почувствовал, что тугая пружина, сжимавшаяся внутри, лопнула. Поверил, что все еще будет. Что есть шанс, нужно только его правильно использовать.
– Если потребуется, я сделаю все, что в моих силах для твоей дочери, – с готовностью пообещал он, даже не рассматривая это «потребуется».
– Спасибо, – облегченно выдохнула она и упала обратно на подушку. Этот непростой диалог отнял последние силы.
– Но сначала мы поборемся за тебя, – упрямо настаивал
