По обе стороны от меня на кровати спали вчерашние близнецы, Вер и Рис, если мне не изменяет память. Сегодня оборотни не вызывали у меня того ужаса, что я испытывала вчера. Раз Максим сказал, что они не хотели ничего дурного, то так оно и есть.
Сам факт того, что несмотря ни на какие возражения, они все равно спят в моей кровати, был возмутителен, но не настолько, чтобы я их разбудила. В конце концов, вели себя они прилично: спали в штанах и ко мне даже во сне не прикасались.
Я тихо про себя посмеялась, вспомнив тонкий потертый буклет, врученный мне давешней незнакомой старушкой. Как любила говорить мама: «Нагадай козе смерть…». Так и я примеряю на себя чужую жизнь по совету старинного гороскопа.
Просто лежать было скучно, а вставать страшно, потому что кроме уже ненавистного мне кружевного комплекта у меня здесь нет другой одежды, а щеголять в неглиже перед незнакомыми оборотнями плохая идея. Если фентезийные книги не врут о зверином чутье оборотней, то подняться, не разбудив близнецов, у меня тоже не выйдет, поэтому, я поднялась повыше и присела, опираясь на подушки. С этой позиции оба мужчины были хорошо видны, а посмотреть действительно было на кого: высоченные (стоя, я им едва доставала до уровня груди) смуглые парни. Их тела были одновременно мощными и изящными, по-другому не скажешь, – даже от абсолютно расслабленных во сне, от них веяло силой. Лица тоже очень красивые. Черты лица аристократически тонкие и аккуратные, но не женственные, но Макс им тоже ничем не уступает.
Максим. При мысли о нем и о вчерашнем вечере, мои щеки залила краска стыда, хотя, мы же в гости не просились, тем более в то момент.
Я прислушалась к своим ощущениям, даже осторожно надавила руками на живот, но никакого дискомфорта не почувствовала, а была уверенна, что будет болеть минимум неделю.
– Доброе утро наша, ниари, – сказал, лениво потянувшись один из близнецов. По-моему, Мария его Рисом называла.
– Я не знаю, кто такая ниари, но я точно не ваша, – заявила я, теряя благодушный настрой.
– Ты наша, ниари, просто пока еще этого не поняла. Не переживай, мы поможем, – подмигнул мне лукавым желтым глазом его брат, по-звериному вытягиваясь на кровати. Вот уж точно, кошак.
– А ниари – это для нас сама жизнь, любимая, единственная, пара. Выбирай тот вариант, что тебе больше нравится, – сказал его братец, натягивая на себя футболку. Таким тоном о погоде обычно рассказывают или о спортивных новостях, но точно не признаются в таких интимных вещах.
– У меня уже есть пара, и это не вы. К тому же я не поняла, вы что, предлагаете мне стать этой ниари для обоих? – решила уточнить я, пребывая в шоке от этого заявления.
– Конечно, – ответил Рис. – Мы неделимые. У нашего вида, если рождаются такие, как мы близнецы, то они живут вместе и все делят поровну. Я не могу отказаться от Ривера, а он от меня, и ниари у нас одна на двоих – ты.
– А с чего вы решили, что это я? Ну, эта ваша пара. Может вы ошиблись? Лично я к вам вообще ничего не испытываю, – задумчиво сказала я, в ответ от одного из
