драгасов? Их наличие на своей земле да и без приглашения Сэйлиан терпеть не собирался. Уж точно не сейчас!
– Что там происходит? – утробный рык вырвался непроизвольно, когда в совещательную часть шатра вбежал один из его генералов. Того даже не смутила нагота вышедшего к нему его Повелителя, что уже магией надевал на себя одежду и доспехи.
– Из неоткуда налетели драгасы, – тут же рапортовал генерал. – Судя по их направлению, они летели со стороны Тёмного леса. Но их встретил целый рой Тварей Бездны.
– И они все притащились сюда, – закончил за него Повелитель, уже было рванув на выход, замер рядом с подчинённым. – Выставь самых сильных из отряда Турфира у моего шатра. Никто не должен его ни задеть, ни зайти внутрь.
– Не беспокойтесь, Мой Господин, никто не побеспокоит нашу Повелительницу, – склонил голову васпий.
– Так очевидно? – усмехнулся мужчина под очередной рёв крылатых ящеров и ледяной клёкот тварей в ответ.
– Позволите вас поздравить? – спросил взамен ответа генерал.
– Позже, – удивительно, но Сэйлиан почувствовал мягкую улыбку на своём лице, и тут же поспешил её скрыть. – Сейчас главное разобраться с тем, что может Ей грозить.
И направился на выход, уверенный в том, что сделает всё, зная, что осталось за его спиной.
***
Мила
Сквозь нежную пелену дрёмы, я почувствовала сначала мягкость постели под собой, потом отсутствие одеяла. И лишь потом поняла, что лежу тут абсолютно голая! Но этого осознания, видимо, было недостаточно, чтобы пробудить тело. Да я от странной сонной слабости могла лишь издать полустон на выдохе. Что вообще происходит? Что я тут делаю? И где «тут»?
Но последнее сразу же отпало от вяло шевельнувшегося в груди испуга, когда постель рядом, за спиной – меня перевернуло на бок, вот сон и сбежал – зашевелилась и прогнулась сильнее. Что-то горячее скользнуло на талию и, оплетя её собой, чуть потянуло назад, где прижало к чему-то большому, такому же горячему и твёрдому. И мою шею опалило до жадности медленное дыхание. Испуг перешёл в страх, заставляя судорожно вздохнуть. Под ухом тут же на это хмыкнули знакомым низким баритоном.
Какого тут…
Вампирюга!
Вот кровопиец!
Точно, а ведь это по его вине я в таком состоянии! Ни вырваться, ни крикнуть, ни даже глаза открыть! А он тут руки вздумал распускать, ещё и в кровать уложил, раздел и теперь… Сердце сжалось от ужаса. Насильствует?
Я росла в семье, где значение имели честь, совесть и доброта. Всё детство и отрочество под постоянным надзором и жизненными уроками от давно покойной бабушки: «даже обниматься нельзя, так ты показываешь своё согласие на что-то большее. Потом попросят поцелуй, потом потискаться, потом потрахаться, а что в итоге? Они получили своё и свалили, а ты осталась без всего, и каждый будет требовать большего и оставлять тебя использованной».
