я никак не могу разобрать, что она говорит. Не понимаю слов, они превратились для меня в какие-то загадочные звуки.
– Иди обратно в палатку, Роза! – ору я ей прямо в лицо.
Она вздрагивает, отступает, но куртки моей не отпускает.
Я снова поворачиваюсь к Орле.
– Да наплюй ты на него! – кричит она. – И забудь!
Она хохочет, черты лица ее в лунном свете кажутся жуткими, дикими и грубыми. Она крутит головой, и брызги разлетаются во все стороны. И тут до меня доходит, что она просто наслаждается моим шоком, получает от всего этого удовольствие. Она нарочно все спланировала и выбрала подходящий момент, чтобы сообщить мне. Мы в лесу одни, кругом никого. И мне не к кому здесь обратиться за помощью.
– Ну ты и стерва, – произношу я так тихо, что сама едва слышу себя.
Роза снова дергает меня, я поворачиваюсь и сильно толкаю ее назад, прямо на покрытый грязью берег, и опять разворачиваюсь к Орле.
– Стерва и сучка. Сволочь, стерва и сучка проклятая!
Я отвешиваю ей крепкую пощечину. Голова ее дергается, она едва не падает, но в последнюю секунду сохраняет равновесие и выпрямляется. Я снова бью, на этот раз она падает на колени и остается в этом положении. Даже не пытается сопротивляться, дать мне сдачи. Я бью ее снова и снова, пока не становится больно рукам, пока в них уже не остается никакой силы.
Я направляюсь обратно к лагерю, спотыкаясь о камни и упавшие ветки. Два раза ноги скользят по грязи, и я падаю, чувствую боль от удара, царапаю щеку. Встаю и шагаю дальше и наконец прихожу в лагерь. Вижу, рядом со складской палаткой стоит Моника.
– Я подумала, что это лучше убрать подальше от дождя, – говорит она, передвигая пластиковые коробки с кашей на завтрак и кухонную утварь под навес. – Нельзя, чтобы все промокло. Помоги мне, пожалуйста, если ты не против, конечно.
Я не обращаю на нее внимания, расстегиваю нашу палатку и в темноте нащупываю свой спальный мешок. Снимаю влажную одежду, бросаю в угол. Полотенце у меня в рюкзаке, сверху. Вытираюсь насухо, натягиваю пижаму. Вокруг слышно тяжелое, умиротворенное дыхание спящих. Костяшки пальцев болят. Я автоматически потираю их, думать не хочется, я изо всех сил оттягиваю момент, когда начну плакать.
Залезаю в мешок, сворачиваюсь в клубок, размышляю о том, что случилось.
Орла – моя ближайшая подруга. Была. Мы с ней очень дружили, так или не так? Как же она могла? А Юан? Как мог он?
Натягиваю мешок на голову. Все, больше я с ними не разговариваю. Орла мне больше не нужна. И Юан тоже не нужен.
Глава 5
Сегодня утром у нас визит – мы ждем Софи, патронажную сестру психиатрического отделения поселковой клиники, поэтому на работу ни Пол, ни я не идем. Пол сидит в своем кабинете, проверяет работы студентов, я на кухне жарю оладьи, любимое кушанье Эда. Это дает ощущение занятости. Но не вполне. Никак не могу забыть вчерашний день, ужасный ланч в Эдинбурге, Орлу с ее откровениями. Значит, она хочет стать монашенкой. Кто бы мог подумать?!
