замер в каком-то жалком сантиметре от ее лица, внимательно разглядывая. Лида вдохнула и боялась выдохнуть. Тело будто парализовало, она так и сидела, как послушная кукла, окруженная с ног до головы аурой этого человека. Он словно подчинял ее, порабощал и одновременно пугал до дрожи в коленях. Такие простые и правильные слова казались магией кобры, которая зачаровывает свою жертву грациозными движениями и готовится выплюнуть яд.
– Хорошо. В воскресенье, – прошептала еле слышно.
За мгновение до того, как за дверью раздался истошный женский визг:
– Помогите, насилуют!
Кент с видом Джеймса Бонда на задании пристроился рядом с дверью на кухню. Он слышал каждое слово Толика и невнятные ответы Лиды. Слишком щекотливая ситуация. Нельзя оставлять их наедине, а то этот гад языкастый своего добьется. Такие, как она, точно любят ушами. Кент с высоты своего личного опыта предпочитал женщин, которые любят кошельком – с ними меньше проблем.
– Вот черт, – оглянулся, прикидывая отвлекающий маневр.
О! К кухне как раз семенила щупленькая новая горничная. Блеклая, с куцым хвостиком и плоской грудью, она была совершенно не в его вкусе. Кеша предпочитал женщин весомых аргументов и длинных ног. Но ради спора можно позариться и на суповой набор.
Раньше чем горничная Оля успела что-либо сообразить, он схватил ее за руку и прижал к стене всем телом, даже грудь нашел. Ну как грудь? Какую-то торчащую мелочь в чашечках с нереальным количеством поролона или что они туда подкладывают, старые носки?
– Кричи и погромче! – потребовал он, почти касаясь ее губ.
Но та лишь улыбнулась, обвила его шею руками и сама прильнула в поцелуе. Еще и ногой так по-хозяйски обхватила, бери – не хочу. Вот только он и правда не хотел.
– Слышь, дура! – оттолкнул девушку от себя и с чувством шлепнул по заднице. – Ори, говорю! Громче! Насилуют и все, что положено!
– Зачем? – мурлыкнула блондинка, лаская пальчиками его шею. – Я только за. Без обязательств.
– Я против. Ори! Об остальном потом договоримся. Чем лучше будешь орать, тем качественнее я с тобой потом и без обязательств. Все поняла? – сжал бедро так, что там точно останется характерная пятерня синяков.
– Только ради тебя, красавчик, – пропела и, набрав в легкие побольше воздуха, завопила: – Спасите! Помогите! Насилуют! Кто-нибудь!
Даже несколько раз ударила его по плечам.
«Сойдет для поломойки!» – подумал Кент, на всякий случай сильнее вжал девушку в стену и успел расстегнуть несколько пуговиц.
Дверь в кухню распахнулась мгновенно, и в следующую секунду с вместе с воплем Лиды:
– Ах ты мерзкий ублюдок! – ему на голову обрушилась чугунная сковорода.
«Переборщил…» – только и успел подумать Кент, прежде чем отключиться.
– Лида! Ты сына хозяина убила! – причитали выбежавшие на крик горничные.
– Убьешь
