случае. Да, выхватишь, но денег-то дадут, – пожимаю я плечами, отправляя по барной стойке пиво нетерпеливому идиоту, уже машущему мне пустым стаканом.
– Нет, ты что! – до этого большие карие глаза девчонки приобретают размеры планеты Земля, стоит мне упомянуть ее семейку. – Отец если узнает, что я вообще училась ездить на мотоцикле, отправит меня в частный женский университет, а брат и вовсе убьет. Он же псих! Больной!
Лану распирает каждый раз, когда она рассказывает о своем братце. Я уже наслышана разных страшилок о том, как он поджег дом одного парня только потому, что тот увел его девчонку, а перед этим сломал ему руку.
– Лан, ну не будет же он тебе ломать конечности в конце концов! – пытаюсь воззвать к ее здравому уму, на что получаю отрицательное мотание головой.
– Марин, ты не понимаешь! Он возвращается скоро! Стоит только подумать об этом, меня в дрожь бросает. Ты ведь не знаешь его. Человека ужаснее не существует! Он ненавидит меня с детства! Матвей способен на что угодно. Если уж он любовницу отца спустил с лестницы, то и меня не постесняется.
По истерике в огромных глазах вижу, что знакомая не преувеличивает. Видимо братцу с детства многое позволяют, раз он возомнил себя царем мира. Я бы на месте этой подавленной девчонки давно ему устроила сладкую жизнь. Часы на стене показывают ровно двенадцать. Пора закругляться.
Разворачиваюсь и, взяв пульт в руки, выключаю плазму на стене. Меня тут же награждают разочарованные мужские выкрики и требования включить обратно. Но мне плевать. Бар работает до двенадцати, и ждать, пока их пьяные морды напьются в хлам, я не собираюсь. У меня будильник на шесть утра.
– Расходимся! – выкрикиваю, забираясь ногами на барную стойку. – Эй, парень, и друга своего забери, или ты хочешь, чтобы я сама вытаскивала этого громилу из-за стола? – указываю пальцем на развалившегося байкера, уже давно перебравшего и не находящего в себе силы даже подняться.
– Куколка, пойдем с нами, мы умеем быть нежными, – подмигивает Казанова с потертыми подмышками, – тебе понравится!
– А я умею быть грубой, – отрезаю, кивнув им на дверь. – И вам это точно не понравится! Валите давайте!
По – началу я пыталась быть с ними вежливой, но таких бугаев если не возьмешь за яйца, они потом расслабятся и развалятся, как куры на жердочках. А завтра уставшие после трудового дня все они все равно возвращаются, а иногда даже с цветами или шоколадками. Идиоты.
Когда подтолкнув в спину последнего, я закрываю дверь изнутри и переворачиваю табличку со словом «закрыто», натыкаюсь на восхищенный взгляд Ланы.
– Слушай, мне бы так научиться. Их же тут человек десять было. Не страшно тебе?
– Нет, – веду плечами, забирая из—под стойки кофту и переобуваясь в уличные кроссовки, – они же еле стоят все. Думаешь, способны на что-то кроме того, что трепать языком?
Скептически заламываю бровь, а потом
