танго в бизнес. Ремолино восхищались почти все. С одной оговоркой. Дамы слегка за сорок не так сильно рвались во Львов под Новый год. Они утверждали, что конкуренция даже среди молодых и хорошо танцующих партнерш там такая, что лучше провести время в местных ресторанах и «кавярнях».
Должно быть именно последние аргументы помогли сделать мнущемуся Никите окончательный выбор. Этот Новый год он решил провести в Незалежной и начал поиски жилья.
Несмотря на горячие уверения всех очевидцев предыдущих фестивалей в том, что украинские цены вполне гостеприимны для москальской мошны, ему так не казалось. Он бы молод и беден. Неделю в Днестре себе позволить никак не мог и, наверное, до самого фестиваля ходил бы удручённый этим обстоятельством, если бы одна хорошая знакомая не предложила ему присоединиться к маленькой концессии по съёму квартиры на углу Соломеи Крушильницкой и Словацкого, то есть, в пяти минутах ходьбы от места священо действа.
А дальше были сборы, знакомые любому холостяку. Покидал в спортивную сумку несколько рубашек, ботинки для танго, белье. Сверху положил брюки в нелепой надежде что, они пересекут границу всё такими же выглаженными, какими сделала их мама. Да, наш герой в свои двадцать три жил с мамой.
В полдень тридцать первого декабря его вместе с парочкой подруг поглотил плацкартный вагон. Из тех, что навсегда пропитались запахами торчащих в проходах портянок дембельнувшихся солдат и курочки гриль, бережливо обернутой в фольгу. Правда в этот раз к ним присоседились тонкий аромат мандаринок и дурманящие алкогольные испарения.
Пассажиры готовились встречать год черного водяного дракона в пути.
Встречать начали по дальневосточному времени. Уже около пяти со всех концов вагон послышались народные песни.
Вниманию подневольных слушателей были представлены и такие хиты как «Черный ворон» и «Ой, мороз, мороз», и менее известные Никитке и его попутчицам шлягеры в исполнении возвращавшихся на «батькивщину» украинцев.
Удивительная гармония царила в вагоне. Россияне, украинцы и представители других братских народов не сговариваясь распределяли между собой «эфирное время» таким образом, что часов до десяти песни не смолкали вовсе.
Под них по вагону скакала бодрая и нетрезвая жирафиха. То есть очень высокая, под два метра ростом, стройная девушка с головы до пят упакованная в плюшевый комбинезон соответствующего окраса. Она бессмысленно, но дружелюбно таращила глаза на окружающих, словно они все вокруг были соучастниками её игры. Вон бегемоты уминают оливье из пластиковых контейнеров, гиены нализались какой-то настойки и гогочут на всю движущуюся по направлению к границе Савану, несколько сурикат испуганно сгрудились в кучку на нижней боковушке у туалета, а утомленный всем этим бурлением жизни крокодил тихо курит в тамбуре.
Она шаталась на своих ходулинах от одной стае к другой в надежде разжиться сигареткой. Несмотря на Дальневосточный Новый год ей почему-то
