style="font-size:15px;"> – Нужен ты мне! Я за сестру. Мы одни с ней на свете! Сам же говорил, что она просто спит. А если убьют тебя, значит и её, – заявила она совершенно серьёзно.
– Поверь на слово, нет более заинтересованного человека в сохранении этого тела, чем я. И, кстати, а почему одни? Понятно клан, пережевал и выплюнул, в смысле, вычеркнули из реестра. Но ведь есть ещё бабушка, – поинтересовался у неё.
– Никакая она нам не бабушка! – неожиданно заявила она.
– Стоп, с этого места поподробней, – заинтересовался этим моментом.
И понять меня можно. И так никакого доверия к этой сисястой длинноногой молодой "старушке", а тут выясняется, не зря чуйка трындела.
– Она отравила нашу настоящую, чтобы выйти замуж за деда! – заявила она безапелляционно.
Вот тебе бабушка и Юрьев день. М-да, каламбурчик получился. А какова! Заботится она, об имидже Мори. Ведь, как знал, как знал.
– Точно? – спросил её, всё же усомнившись.
Не добивать же её внучек сюда отправили. Или я не прав? А если всё же это. Интересный поворот сюжета.
– Твёрдых доказательств не было, но подозрения весьма серьёзные и очень обоснованные. Так бы заставили сделать дзигай, – вздохнув явно с сожалением, ответила мелкая.
– Так, а это ещё что за зверь? – удивился новому термину.
Явно какая-то японская ритуальная хрень.
– Дзигай, это женский вариант сэппуку. Не нужно путать его и харакири, – заявила Коу так, будто это должно было мне всё объяснить.
– Можно как-то поподробней. И что, между ними есть разница? – удивился такой постановке вопроса.
Всегда думал, что это одно и то же.
– Сэппуку это ритуальное самоубийство либо по приговору суда, принудительно. Либо, когда задета честь воина, добровольно. Всегда строго по правилам. А харакири, просто самоубийство. Гайдзины всегда это путают, – спокойно пояснила она.
– Будем считать, что я гайдзин. Тогда поясни, чем это дзигай отличается от сэппуку? – решил прояснить до конца.
– В первую очередь правилами, – сказала она и остановилась, посмотрев на меня.
– Договаривай, раз уж начала, – подтолкнул к новым объяснениям Коу.
– Не многие женщины способны себе вспороть живот, да и не самураи они. Им не нужно демонстрировать своё мужество перед лицом боли и чистоту своих помыслов перед богами и людьми, – и опять она остановилась, словно решила, что этого достаточно.
– И? – не вытерпел этих её остановок.
– Тебе нестрашно? – неожиданно она задала встречный вопрос.
– С чего? – удивился в ответ.
– Мы ведь тоже станем женщинами, но замуж нас отдадут, скорее всего не в очень знатные рода и шанс, что нам вслед за мужьями придётся делать сэппуку есть. Небольшой. Сейчас не так часто это практикуют, но всё же, – как-то потеряно проговорила она.
– Ты боишься смерти? – спросил у неё прямо.
Не скажу, что прям такой бессмертный,
