мужском монастыре находится учебный корпус и общежитие. Сюда приезжают за духовным образованием из многих городов нашей страны.
– Люба, может, мне в монахини пойти? – внезапно спросила Соня. – Что ты смеёшься? После не придётся оправдываться, почему я не вышла замуж или, по крайней мере, это ответный удар тому, кто побоялся сделать мне предложение.
– Не надо так поступать, если ты хочешь это сделать во зло кому-то. Лучше слушай Татьяну Анатольевну.
Группа разглядывала древние постройки и местность вокруг.
– Рядом находится пруд Калачик, – сказал старик. – К сожалению, он в таком заброшенном состоянии, а какой был красивый, когда я приезжал сюда 20 лет назад. Ладно, воздух не испортили: лесной, натуральный, а не бензином пропахший. И мост есть подвесной, его подремонтировать, правда, надо бы, да и избы пустеют с каждым годом, храмы разрушаются…
– Ну, опять ты заныл, – рявкнула Татьяна Анатольевна. – Всё у тебя плохо, Иваныч, сам же каждый год сюда ездишь. Чего ездишь, если смотреть тошно?
– Не тошно, сердце кровью обливается, – прожужжал сквозь оставшиеся зубы старик.
Группа очутилась у Крестовоздвиженского собора. Экскурсовод снова дала сорок минут на посещение и осталась ждать у входа, чтобы точно не растерять группу. В соборе образовалась очередь к святым мощам Симеона Верхотурского. Девушки, надевши платки и фартуки, с тихой скоростью приближались к святому месту. После Любы к мощам преклонила голову Соня и долго не хотела её отрывать, но всё же подняла и перекрестилась три раза. Она вернулась к Любе с красными глазами и сжатыми потрескавшимися губами. Соня закрыла глаза ладонями, словно в чём-то раскаивалась. Мужчина в чёрной рясе подал Соне носовой платок:
– Кто с чем приходит, с тем и уходит. Не стесняйся своих слёз, быть может, в следующий раз придёшь сюда с добрыми мыслями, и вера твоя будет крепче.
Девушки просидели двадцать минут, а позже зажгли купленные свечи и вышли на улицу. Татьяна Анатольевна сообщила всем, что обед уже накрыт в столовой, после которого группа отправится в музей. Через полтора часа раскрасневшийся как спелый арбуз водитель докуривал сигарету возле открытой двери машины.
– Все собрались? – спросил он хриплым, жёстким голосом.
– Едем домой! – воскликнула Татьяна Анатольевна, и группа хором повторила: «Едем, едем».
– Я обязательно вернусь следующим годом, – добавил тихо старик, севший на последнее место.
Машина подпрыгивала на каждой яме, а потом свернула на заасфальтированную трассу. Ямы и там поджидали колёса, но не такие частые и глубокие. Позади оставались избы, большие купола собора и церкви, каждый день принимающие по сотни душ. Часам к пяти вечера машина вернулась к начальному месту. Группа вылезала крайне медленно, ведь каждый подходил к экскурсоводу, благодарствуя за прекрасную поездку.
– Весной состоится
