спросила она.
Я с трудом сообразил, что нужно взять себя в руки, чтобы меня не выставили.
– Нет, – я тряхнул головой, – просто устал. Я хочу, чтобы ты предсказала мою судьбу.
Я кинул на стол монеты. Она не притронулась к ним, просто скользнула по ним взглядом, видимо, посчитав эту сумму достаточной.
– Дай мне руку.
Я протянул правую руку, она коснулась ее и отдернула свою, как будто обожглась.
– В чем дело? – спросил я, хотя мне было наплевать, потому что мне хотелось, чтобы она коснулась меня еще раз.
Она глубоко вздохнула, накрыла своей ладонью мою и закрыла глаза. Я воспользовался этим моментом, чтобы ее разглядеть. Что у нее внутри? Что скрывается за этой внешностью? Пожалуй, такой вопрос интересовал меня в первый раз в жизни.
– У тебя есть какой-то конкретный вопрос?
– Нет, – я покачал головой, – просто хочу узнать свое будущее.
На самом деле, я шел к шесемт, чтобы узнать, когда ко мне придет слава, но в тот конкретный момент меня это интересовало меньше всего.
Она открыла глаза. Голубые, бездонные…
– Ты непростой человек, Сентек. Ты уже близок к тем, кто будет творить судьбу Альрата… – ну да, Миртес и Морн, они обречены творить судьбу Альрата, для этого не нужны предсказания шесемт, – ты тоже будешь ее творить…
Она вдруг замолчала. Ее рука все еще лежала на моей, я перевернул руку ладонью вверх и чуть сжал ее пальцы.
– И? – спросил я.
– И ты будешь страдать.
Тоже не новость. Другое дело, что страдания бывают разными, голод и бедность – это не такие уж и страдания, если воспринимать их как нечто само собой разумеющееся.
– Почему? – тем не менее спросил я.
Она отдернула руку.
– Уходи. Забери деньги, – она кивнула на монеты.
– С чего бы это? – я прищурился.
– Я сказала, уходи. Для тебя больше нет предсказаний.
Она сама была моим предсказанием, роковым, но совершенно понятным. Ее щеки пылали, глаза горели, она смотрела на меня с таким возмущением, как будто я сделал что-то недостойное. Я выдержал этот взгляд, встал, церемониально поклонился и вышел из комнаты, но монеты не забрал. За мной сразу же зашел следующий посетитель. В комнате их еще оставалось достаточно. Размышлять здесь было не о чем, я согнал со своего места у стены какого-то мужика, устроился поудобнее и стал ждать.
Ждать пришлось почти до самого рассвета. Последней от шесемт вышла старая женщина, закутанная в дырявый плащ. Еще минут через десять вышла и сама шесемт. Она замерла при виде меня.
– Я не буду больше тебе предсказывать, – коротко сказала она, – жди другого шесемт.
Она хотела пройти мимо меня, но я поймал ее за подол платья. Она попыталась его вырвать, но я не отпустил.
– Как тебя зовут? – спросил я.
Видно было, что
