style="font-size:15px;"> Конечно, ей нужен был загородный дом.
И Алек купил такой дом. В Нью-Форесте. Эрика потратила на его поиски три месяца, наконец нашла подходящий, и Алек, сделав глубокий вдох, выписал чек на требуемую огромную сумму.
Разумеется, это был компромисс, но Алек не мог игнорировать опасные сигналы ее отчаяния, тем более что теперь его финансовое положение позволяло дополнительные расходы на подобную роскошь. А может, это и не роскошь? Они будут возить туда Габриэлу на выходные и каникулы, да и недвижимость в условиях роста инфляции – самое надежное помещение капитала.
Дом – ему дали название Дипбрук, что означало «глубокий ручей», – был добротный, в стиле ранней викторианской эпохи, со множеством комнат, оранжереей, садом площадью в один акр, конюшнями на четырех лошадей, тремя акрами огороженного пастбищного участка. Фасад дома почти полностью скрывали огромные лиловые кисти глицинии. Перед ним был большой газон с кедром посредине и очаровательными старомодными разросшимися розовыми кустами.
Эрика наконец-то была счастлива. Она обставила дом мебелью, нашла садовника и приобрела пару лошадей для себя и маленького пони для дочери. Габриэле было уже семь лет, и пони она не очень любила, предпочитая часами качаться на качелях, которые повесил для нее на кедре Алек.
С матерью у Габриэлы было мало общего, хотя они вроде бы неплохо ладили. Когда ей исполнилось восемь лет, Эрика завела разговор о том, чтобы отправить дочь в школу-пансион. Алек пришел в ужас. Он считал, что в столь нежном возрасте нельзя отправлять в закрытые учебные заведения даже мальчиков, а тем более девочек. По этому поводу они долго спорили, но так ни о чем и не договорились. А потом Алеку пришлось на три месяца уехать в Нью-Йорк.
На этот раз обошлось без взаимных упреков и жалоб. Эрика тренировала для показа молодую лошадь и проводила мужа без сожаления, даже не глянув ему вслед, ибо в тот момент она не думала ни о чем, кроме своего занятия. По крайней мере, так показалось Алеку. Однако, когда он вернулся из Нью-Йорка, Эрика ему сообщила, что нашла совершенно идеальную школу-пансион для Габриэлы, уже записала туда дочь, начало учебы – со следующего семестра.
Это было воскресенье. Он прилетел в Хитроу и из аэропорта прямиком поехал в Дипбрук. Эрика поставила его перед фактом в гостиной, когда он наливал ей выпить, и там, стоя друг против друга по разные стороны камина, словно враги, они страшно поскандалили.
– Ты не имела права.
– Я тебя предупреждала.
– А я тебе запретил. Я не позволю, чтобы Габриэлу отослали в какой-то пансион.
– Я ее не отсылаю. Я ее отправляю в школу. Ради ее же блага.
– Кто ты такая, чтобы решать, что ей во благо?
– Я знаю, что ей не во благо. И это та убогая школа в Лондоне, в которую она сейчас ходит. Она – умная девочка…
– Ей всего десять лет.
– И она – единственный ребенок в семье. Ей
