мальчики, когда проснутся, говорят своим невестам: доброе утро.
– Доброе утро, – произнес Савва.
– Ну вот и прекрасно, этим ты показал, что ты воспитанный мальчик, а я твоя невеста. Чего молчишь?
– Неожиданно как-то.
– Ничего привыкай, – бесцеремонно заявила она, – я по утрам пью кофе.
– А я утром не завтракаю, – сказал Савва, окончательно проснувшись и разозлившись.
Он сходил в ванную, побрился, почистил зубы. Вернувшись в комнату, не нашел Шолпан, однако по звяканью приборов на кухне понял, что она там уже хозяйничает. Одевшись, прошел на кухню.
Шолпан в своем вечернем платье разливала чай в две пиалы.
– К чаю ничего не будет, – сказала она, – холодильник у тебя пустой.
Она села за стол и по-хозяйски предложила ему место напротив. В это время с улицы раздался клаксон автомобиля.
– Это меня, – сказал она, – мне еще переодеться и на службу.
– У тебя служебный автомобиль?
– Это автомобиль моего папы. Не провожай меня, – сказала она, понимая, что он не намерен ее провожать. – Когда мы с тобой снова встретимся?
Ему очень хотелось сказать: никогда. Но он произнес:
– После выборов.
Когда она ушла, он взглянул на часы, вылил обе пиалы в раковину, оставил их там немытыми и, закрыв квартиру на ключ, вышел во двор. Водитель уже ждал его. Начинался новый день беспокойной кампании по выборам президента Елактау, или Республики Белых Гор.
По дороге и в офисе Савве очень хотелось позвонить Нуртаю и спросить, что же вчера приключилось в ресторане и где корни сего происшествия. Но он сдержался, звонить не стал и начал, как обычно, с политтехнологического ликбеза.
– Какие ассоциации у вас вызывает позднее Средневековье? – спросил Савва.
– Просвещение, – коротко резюмировал Наиль.
– Логично, – похвалил Савва, – с него и начнем.
– Какую оценку вы можете дать такому явлению, как Просвещение?
– Разумеется, положительную, – сказал Рубен.
– Не было бы Просвещения, не было бы нас, – добавил Аблай.
– А вот некто Хабермас по имени Юрген, довольно известный в Европе социолог, заявил, что Просвещение – главная проблема современности. Нацистские лагеря – это следствие и закономерный итог Просвещения.
– Круто, – заметил Рубен.
– Наверное, круто, – продолжил Савва, – а далее еще интересней. Единомышленники Хабермаса полагают, что Просвещение выступает в качестве сопроводительной стратегии некой инстанции, преследующей свои экономические и политические цели.
– Тут поподробнее, – сказал Аблай и даже потряс головой, чтобы понять, о чем говорил Савва.
– Когда разворачивается определенная стратегия, субъекты должны быть приведены к некоему общему знаменателю или включены в определенную страту,
