работой в порядке. Все стараются войти в мое положение, ― ответил Олег и на миг прикрыл глаза. ― Я оденусь, и мы поедем в больницу.
Марина дождалась, пока он повернется к ней спиной, чтобы скрыть тоску в своем взгляде. Тоску, которая появлялась каждый раз, когда их с Олегом разговор шел и прекращался вот так вот бестолково.
Она осторожно потрогала домик, сложенный из старинных, напечатанных на бумаге игральных карт. Олег много лет коллекционировал настольные игры всех времен и народов, и даже обучил Марину некоторым из них. Было очень уютно проводить почти семейные вечера вместе за игрой. Пока не появилась Жанна.
Немногочисленные приятельницы Марины не могли поверить в то, что доктор Нарышкин действительно был настолько слеп все два года и не замечал ее очевидных чувств. Они предполагали, что заносчивый красавчик просто пользуется добротой Марины и уже привык к тому, что она рядом, поддерживает его, помогает ему и никуда не денется. А сама Марина в глубине души нещадно ругала себя за то, что не посчитала нужным сделать первый шаг. Возможно, если бы она призналась в своей влюбленности при первых встречах, все бы повернулось по-другому.
– Ты на машине? ― спросил Олег, появляясь в дверях кухни.
Марина вздрогнула и карточный домик рассыпался. Она виновато улыбнулась Олегу, равнодушно махнувшему рукой, и только сейчас ощутила, как замерзли пальцы.
– Да, я довезу тебя.
Неожиданный сигнал вызова заставил Олега резко остановиться, чуть не споткнувшись на ровном месте. Он выругался про себя, отошел к стене, чтобы не мешать идущим по коридору людям и быстро примагнитил к уху маленький динамик.
– Олег Нарышкин? ― раздался приятный баритон.
– Я слушаю.
– Добрый день, ― казалось, говоривший улыбнулся. ― Вас беспокоит Вольфганг Семенов, старый друг вашей жены Жанны. Мы учились вместе.
Олег тяжело вздохнул.
– Здравствуйте, ― выдавил он.
– О, понимаю, понимаю, ― тут же торопливо сказал собеседник. – Я знаю о несчастье, но, возможно, у меня есть то, что поможет вам.
– Вы врач? ― имя Олегу ни о чем не говорило, хотя казалось смутно знакомым.
– Нет, я актер, довольно известный. Вы ведь видели «Грезы по Клеопатре»? ― Баритон окрасился нотками гордости.
– Неужели Юлий Цезарь? ― не удержался от сарказма Олег, рассеяно окидывая взглядом коридор. Выходящая из лифта медсестра приветливо кивнула ему, придав лицу сочувственное выражение.
У Жанны было множество старых друзей, приятелей и просто знакомых. И от большинства из них Олег успел за три недели получить большую порцию соболезнований. Особенно старались коллеги жены из информационного отдела.
– Нет, Марк Антоний, ― теперь уже с нотками легкого сожаления ответил баритон. ― Для Цезаря я пока молод.
– Поздравляю,
