всеобщую клановую мобилизацию? Почему, думаешь, кланы: «Жнассы», «Сезти», «Уканы» забыли о распрях, объединились, да ещё и со Свободными Охотниками?
– Я третий день в пути. Новостей не знаю.
– Из оплота Нострумса идёшь, что ли?
– Да.
– По заданию туда ходил? Хотя, не отвечай. Дело прошлое… Не думал, что мятежники этих Тахси так потреплют. Надолго задержали. Говорят, глава у них воргэн… Ладно. Пришли. Оружия у нас лишнего нет. Возьми мой нож, надеюсь, в школе обучали не только ритуальным боям, но и реальному делу, – и бородач, имя которого Эрик так и не спросил, пошёл дальше.
Эрик спрятался за невысокую насыпь дороги и искал взглядом тех двоих, которых называли Свободными Охотниками. Как рассказывали в Гвардейской Школе, Свободные Охотники одни из самых опасных противников. Они не входят ни в один клан, образуя свою гильдию, но самое неприятное, что никто толком не знает уровень их подготовки. Бойцы любого клана на виду, редко кто тренируется отдельно по индивидуальной программе и средний уровень бойцов клана известен, а про Свободных Охотников ходят только слухи. Будто их с младенчества отбирают и тренируют сначала поодиночке, а потом, когда станет понятна предрасположенность бойца к определённому стилю, их начинают готовить по специальной программе, чаще в парах, чтобы один дополнял другого.
Свободные Охотники внимательно следили за высадившимся десантом. Эрик насчитал не менее полусотни солдат противника, а их, выдвинутых в заслон, если не считать Свободных Охотников, оказалось всего десятеро. По спине Эрика пробежал холодок. За долгие годы существования Империи Гвардейская Школа претерпела множество изменений и сейчас Гвардейцы это в первую очередь хранители Закона, а не солдаты, встречающие противника на рубежах обороны.
Эрик тяжело вздохнул. Своим чутьём воргэна он понимал, что соотношение один к пяти, тем более, не солдат регулярной армии, соответствующим образом вооружённых и подготовленных, сигнализирует о малом шансе остаться в живых, но отступать некуда… Эрик прикрыл глаза, пропуская через каналы, концентрируя в узлах энергию, вводя себя в боевой транс.
После боя с Инноми он целых два дня не мог прийти в себя. Каждый раз, когда пытался наполнить каналы энергией, вновь и вновь фантомной болью он чувствовал перенесённые каждой нервной клеточкой своего организма крики боли и ужаса. Настолько сильно встряхнуло мироздание, что до сих пор отголоски витали в инфосфере. Но превозмогая боль, Эрик открылся потокам, собирая энергию для предстоящего боя. Шум, крики паники, доносящиеся с дороги, ушли на второй план, и тело приняло, не отторгло энергию, накапливая для предстоящего боя. Купаясь в потоках, Эрик в уме прокручивал план боя, стараясь нащупать те шаги, которые позволят не только ему, но и мирным беженцам избежать гибели, но образы, сцены боя мелькали одна за другой, а оптимальное решение так и не проявлялось.
– Эй! Не спи! – кто-то толкнул в плечо, и Эрик открыл глаза, но только увидел удаляющуюся фигуру бородача, обходящую позиции.
Раздались редкие выстрелы. Десант
