и сыростью.
– Ольга Тимофеевна сказала бы, что эти запахи тянутся прямо из преисподней, – усмехнувшись, тихо произнесла я.
Не сдерживая порыв (сельские колдуны все же являются некоторой достопримечательностью), я устремилась к окну и в мрачной темноте приближающегося вечера сразу уловила тающую фигуру. Смотреть в спину безопасно, особенно когда знаешь, что человек не обернется.
К книгам я вернулась только после того, как приготовила чай. Теперь, наоборот, я оттягивала момент знакомства с ними, потому что всегда приятно продлить удовольствие.
Ожидания оправдались – больше трети произведений оказались с иллюстрациями. Я рассмотрела некоторые из них с нетерпением и радостью, а затем выдвинула ящик стола и достала перепачканную чернилами коробку со штампами. О, как же я люблю принимать книги! И спасибо дождю за то, что никто не будет мешать…
Сначала я проштамповала детские книги, а потом придвинула поближе стопку поменьше с литературными творениями для более старшего возраста.
«Отлично! «Женщина в белом» и «Лунный камень» под одной обложкой. Уилки Коллинза у нас вообще нет. Кстати, состояние весьма хорошее, только царапина под названием, но это пустяки. – Я сделала глоток чая, убрала непослушную прядь за ухо, пролистала страницы и… замерла. – Что это?»
Между страницами лежал старенький, пожелтевший листок в клетку (почти выцветшую), сложенный пополам. Бахрома левой стороны говорила о том, что когда-то его решительно вырвали из тетради. Не знаю почему, но руки дрогнули, будто я предполагала, что сейчас узнаю тайну, которую, быть может, мне и не положено знать. Чернила проступали сквозь бумагу, демонстрируя наличие текста, но еще не предлагали его смысл…
Метнув опасливый взгляд на дверь (никто же не застанет меня на месте преступления?), я осторожно раскрыла лист и в первую очередь обратила внимание на почерк. Быстрый, размашистый, угловатый, мужской… Прилагательные заскакали в голове, и на мгновение в глазах потемнело. А потом я стала читать.
«Это будет еще одно неотправленное тебе письмо. Пятое или шестое. Не помню… Неотправленное – звучит громко. Письмо всего-то нужно бросить в почтовый ящик на твоей калитке. Казалось бы, ерунда…
Я видел тебя сегодня. Издалека. А зачем подходить близко, если ты никогда не поворачиваешь голову в мою сторону? Нет, это не упрек. Даже не думай так. Это горечь. Самая обыкновенная горечь…
Как ты красива. Сегодня и всегда. Как ты красива…»
Внизу стояла дата, сообщающая о том, что письмо написано почти шестьдесят лет назад.
Медленно опустив листок на стол, я просидела неподвижно пару минут, а потом вновь пробежалась взглядом по строчкам. Ничего особенного… Чего я только не находила в книгах! И фотографии, и вырезки из журналов на тему «Как приворожить мужчину без последствий» или «Как посолить скумбрию», и высушенные листья кленов, дубов и берез, и старые
