ая смена затянулась до полуночи. Было ощущение, что какие-то силы специально тянули время, чтобы девушка в этот день, возвращаясь с работы, попала под дождь. В тот момент героиня нашего рассказа не предвидела никакой опасности, её, наоборот, всё забавляло. На удивление, дождь был такой тёплый и лёгкий, что Марта даже не стала прятаться под зонтик. Девушку радовали дождинки, которые, соединяясь, стекали ручейками с её лица. Капельки, немножко задержавшись на ресницах, забавно и щекотливо прыгали на щёки, а со щёк – на губы. Был поздний вечер. На улице в это время обычно пусто, прохожие – редкие гости, и она, забыв обо всём, кружила вместе с дождинками, ловила их в ладони, а они, искрящиеся в лучах фонарей, были похожи на звёздочки, которые то загорались, то угасали, создавая загадочные фигурки. Наша героиня радовалась, смеялась и умывала дождиком лицо. Дождинки-звёздочки часто застывали на её губах и, казалось, источали аромат, ведь этот весенний дождь был вестником скорого тепла – летней поры.
Через три дня – майские праздники, предстоят длинные выходные, и всем очень хотелось провести их незабываемо. Правда, у многих в деревне были земельные участки, а май – это период посадки картофеля, подготовки грядок для овощей. Ведь в стране всё в дефиците, поэтому огород – как никогда большое подспорье для семьи. А ещё рабочий человек за зиму так соскучится по земле, что соприкосновение рук с ней даёт ему неимоверную энергию и тепло. Более того, как приятно кушать выращенный своими руками огурец, он в стократ вкуснее. А главное – ты уверен, что это чистый, выращенный без химической обработки продукт.
Сегодня на работе Марта с подружками также обсуждала программу на первомайские праздники. Кто высказывался за поездку за город, в лес, кто уже знал, что поедет в деревню, а вот идти на демонстрацию желающих было совсем немного. Но чтобы окончательно определиться, все ждали списков «желающих» торжественно шагать по улицам столицы и дружно кричать «ура!», чаще всего не слушая, кому или чему оно предназначается. Списки составлялись, как обычно, по добровольно-принудительному принципу, спорить было бесполезно. Каждый мечтал, чтобы ему повезло распорядиться праздничными днями по своему усмотрению, а ещё чтобы не обидела погода. В этом вопросе все были единогласны, все хотели в эти дни насладиться солнышком. Оно, как всегда, было необходимо и тем, кто шёл на демонстрацию, и тем, кто ехал на трудовые будни, и счастливчикам, которые уезжали на озеро или речку, жгли костры и просто отдыхали после зимних сугробов, холодных метелей и морозов.
Первого мая улицы городов заполняли толпы народа. Торжественно чеканя шаг, люди шли на демонстрацию, и неважно, кто по своей воле, кто по принуждению, потому что на всенародном гулянии, слившись с толпой, окунувшись в общее веселье, они забывали, что упорно сопротивлялись, искали причины, чтобы остаться дома. Всех охватывало веселье, и, как обычно, оно заканчивалось маёвкой. После демонстрации многие, особенно молодёжь, выезжали за город, в лес, наслаждались природой, устраивали пикник. Люди вдыхали нежные порывы тёплого воздуха, радовались, что вот-вот, на пороге, лето и, по всем приметам народного календаря, оно обещало быть тёплым. Слышались песни, они сливались с ветром и разносились общей весёлой мелодией по всей округе, особенно в лесу. Им вторило эхо, звуки прыгали по веткам деревьев и напоминали чириканье птиц в лесной чаще.
Только где-то в середине мая стала просачиваться неприятная весть: майские дождики и солнышко были не безобидными. Резонанс от известия ширился и с каждым днём всё сильней и сильней принимал правдивый оборот. Скоро все узнали, что в конце апреля произошла авария на Чернобыльской атомной электростанции. Людей охватил страх, каждый вспоминал свои прогулки под дождиком, свои приключения на майские праздники, и от мыслей, которые множились от недостатка информации, народ растерялся, не видел выхода и не понимал, что делать. В один миг пропала уверенность, что на родных, вспаханных в мае огородах они вырастят чистые, без радиации, овощи. Люди стали бояться собирать в лесу ягоды и грибы, ведь это самые привлекательные места для оседания радиационных осадков. Время как будто разделилось на две части: на время до аварии на Чернобыльской АЭС и на время после неё. Его разграничила какая-то пропасть, которая постоянно ширилась и росла вглубь. Было ощущение, что ты падаешь и пытаешься за что-то ухватиться, чтобы остановить движение, но рядом только тени. Когда хватаешься за них, они сразу рассеиваются и тают на глазах, и ты понимаешь, что это пустота, просто обман зрения.
В этот момент как никогда ощущались одиночество, неуверенность и страх перед будущим и настоящим. Интернета, с которым Марта смогла бы дискутировать о своих проблемах – искать подобные случаи, задавать вопросы и находить ответы, делиться опытом, в то время не было. Настал момент, когда каждый понимал, что брошен на произвол судьбы, что от каждого шага, от каждого вздоха зависит его будущее. Давила обида, что всю информацию приходилось узнавать не из официальных источников, а из-за границы. «Слуга народа», коммунистическая партия, упорно, до последнего момента, таила от народа правду, пока соседние страны не стали возмущаться загрязнением их территории со стороны
