либо валить подальше.
– Но и это не всё. – Ал продолжал вещать – Предатель не остановился и решил уничтожить всё то, что нами всеми было создано. Он вступил в сговор с теми, кто хочет закабалить нас. Что бы мы как рабы работали на них, без светлого будущего, сытой жизни, безопасности и радости. Резец, ты решил продать нас своим бандитам. Зря ты это сделал!
Ал выхватил револьвер из-за пояса и выстрелил в голову Резцу, да так, что мозги брызнули в разные стороны и обрызгали ребятню. Девчонки завизжали, а я вдруг сообразил, что меня после такого тоже приговорили и рванул из под ног старшаков, что отвлеклись на Резца. Заряд адреналина позволил спринтером проскочить пол сотни метров до ворот, выскочить и рвануть в сторону Рынка. В след стреляли, но меня шатало от боли в отбитых боках так, что прицелиться было практически невозможно. Красна пелена закрыла глаза. Я видел только контуры и бежал больше на автопилоте Рома. Была ли погоня или нет, я не знал. Я не оборачивался и при первой же возможности нырнул в развалины. Но и там не останавливался. Раз пять-шесть падал и очень больно, и боль пронзала от макушки доя пяток, добавляя адреналин.
Резец сам себя перехитрил. Может кто подслушал наш разговор и донёс, а может они его просто переиграли, зная, к чему он идёт. Может я там не один был такой «умный, которого я не зря выделил. Я на тебя рассчитываю»? Мог Резец проколоться? Да запросто, тоже мне Штирлиц доморощенный. Заигрался и доигрался. Папашу надо бы известить, да я и не знаю настоящего имени Резца. Мысли пробивались в голову с большим трудом и напряжением. Ноги сами несли по большой дуге туда, где юный Ром планировал затаиться, если случатся проблемы. Правда, в планах это было сделать тихо и незаметно, прихватив на дорожку поесть и полезняшек. Но, как случилось, так случилось.
Бывшая пожарная каланча была хорошим ориентиром для бомбёжки, так что от неё сохранился только угол, заваленный красным, огнеупорным кирпичом. В самом углу была небольшая яма, в которой давным-давно, в прошлой жизни, Ром припрятал брезентовую куртку пожарника. При желании в этот, ранее бледно – зелёный, а теперь бурый брезент можно было упаковать пару ровесников Рома. А если они ещё и противоположного полу будут, то им вполне хватит места организовать и третьего. Завернувшись в брезентуху и прижавшись спиной к красному кирпичё стены пожарки на дне ямы стал медленно отогреваться. С теплом вернулась пульсирующая боль в рёбрах. По запарке не обратил внимания, но кажется в ухо тоже попали. Иначе откуда там засохшая кровь? Правая щиколотка ноет, похоже растянул, пока бежал. Ботинки – не самый лучший вариант для беготни по развалинам. Надо бы где – то найти сапоги, да и всю одёжку поменять. Как-то ни сам Ром не сообразил, ни объяснили ему. Вот ту же брезентуху на штаны и куртку нужно будет перешить. И наколенники сделать, если придётся продолжать шуровать по развалинам. Короче, гардероб требуется менять.
С трудом найдя место, где обломки кирпича не тыкают в особо больные места, немного расслабился и уснул. Всё же напряжение дня вчерашнего,
