красиво, – заметила она, разглядывая желтовато-коричневую картинку, изображавшую цветущий розовый сад. В сепии пейзаж выглядел тускло, но в нем была та самая детальность, которой недоставало обычным открыткам, изготовленным на станках и под прессами. – И почему же они не так дороги?
– Потому что у всех моих одноклассников есть точно такие же. Совершенно одинаковые открытки, только имена на оборотной стороне разные. Их легко перепутать, потерять или вовсе забыть. Мне они не нравятся, хотя, по большому счету к открыткам я равнодушен.
– Это приглашение или поздравление? – спросила она, не решаясь перевернуть карточку на другую сторону и прочесть написанный текст. Все же, открытка была адресована не ей.
– Поздравление с победой. Наша команда выиграла последний крикетный турнир. Дальше станет слишком холодно, и новые игры начнутся лишь весной.
– Поздравляю, – улыбнулась она.
– Не с чем, я все равно не участвовал. Поэтому и тебе ничего не сказал. Теперь понимаешь, почему такие открытки ценятся не очень высоко? Их купили сорок штук, на каждого, не заботясь о том, что некоторые, вроде меня, не играли вовсе. Отчего бы не купить, если они все равно одинаковые? В те времена, когда каждую открытку заказывали отдельно, такого быть не могло.
– Но ведь и на станке можно отпечатать серию совершенно идентичных копий.
– Ты права. Ведь это ты когда-то делала лучшие открытки для моего класса.
Больше об этом в тот день они не говорили. Очевидно, Робби понял, что достиг своей цели, а Рита предпочла больше не донимать его своими расспросами.
Разговор о крикете, который некогда был им так любим, было решено отложить до следующего игрового сезона.
Глава 6
Артур. Снимки и открытки
– Возможно, я зря сегодня пришла сюда, – вздохнула Рита, отходя от берега и оглядываясь на него. – Здесь нет ничего, что могло бы вдохновить меня.
– Разве? Я нахожу этот пейзаж довольно занимательным, – вежливо сказал он, хотя и отлично понимал, что в унылых голых ветках и пожухлой листве, которой был устлан берег, невозможно найти что-либо привлекательное.
– Ради Бога, – нахмурилась она – не нужно быть таким вежливым. В конце концов, вы уже однажды нарушили правила, обратившись ко мне с такой необычной просьбой и при этом, даже не поинтересовавшись замужем ли я.
Артур опустил взгляд. Она была права, и ее слова были довольно резкими, но он вновь удивился тому, что не испытывает обиды или неудобства. Казалось, будто она просто отметила очевидное, и нисколько его не осуждает.
– Я предлагаю вам говорить свободно, – продолжала она. – Так что можете прямо назвать этот вид серым, тоскливым и некрасивым. Самое яркое время уже прошло, осталось лишь простое, холодное или вовсе бесцветное.
– На фотографии вид был бы зловещим, – сам не зная, зачем, сказал Артур. – На снимках нет никаких красок –
