и достала третий бокал.
– Уговорила Лилю подняться к нам? – восхитилась Катерина.
– Я ей не звонила.
– А кому… – она проследила за моим взглядом, и так и застыла, ошарашено рассматривая гостя.
Я поставила бокал на стол, поближе к бутылке мартини, но подруга намека не заметила.
– Вот, – сев на табурет, я кивнула на человечка и сама налила ему мартини, – приблудился, пока тебя не было. У меня, говорит, к вам интересное предложение, от которого вы не сможете отказаться…
– Так и сказал?
– Почти слово в слово, – посмотрела на человечка, может, что уточнит? Но он был занят: с широко раскрытыми глазами рассматривал декольте Катерины. – Эй, – окликнула его, – тебе бокал на пол поставить или пролетаешься до стола?
Теперь на меня посмотрели оба, и человечек, и Катерина, и если первый подозрительно помалкивал, только пыхтел, подруга шок в себе удерживать не собиралась.
– Ты… налила ему?!
– Не волнуйся, у нас с тобой еще бутылка вина останется.
– Ты правда налила ему?! И думаешь, он будет это пить?!
– А что с «этим» не так? Мартини как мартини.
– Да, мартини как мартини, ничего особенного. Ты могла бы купить и получше, помнишь, то, с бульбашками? Но… – Она обвинительно ткнула пальцем в человечка. – Это ведь животное!
– Думаешь?
Я присмотрелась к гостю, который строил за спиной Катерины недружелюбные рожицы, скалился, сводил кустистые брови, словом, активно уничтожал в себе малейшие признаки человеческого. Версия подруги о его принадлежности к животным казалась вполне убедительной.
– А что здесь думать? – Катерина с подозрением посмотрела на мартини. – Если бы ты не начинала пить одна, а сразу позвала подруг, ну хотя бы одну подругу, меня… ты бы и сама увидела, что это животное. А именно – кот!
– Кот?!
– Да. Большой, как ведро, худой, будто год не кормленный, зеленый, словно повернутый на моде, как ты. Но кот!
Мы с новоявленным котом переглянулись, тот махнул мне рукой (или лапкой) и впервые за долгий вечер догадался поздороваться:
– Мяур!
– Ну вот, видишь? – Катерина склонилась погладить псевдокотика, а тот поднял лицо и, пользуясь случаем, заглядывал ей в декольте. – Он такой милый… Я хочу его сфотографировать! – к неудовольствию наглой рожи, она резко отпрянула, и декольте, соответственно, отдалилось. – Я схожу за фотоаппаратом! Это будут такие снимки…
Бросив еще один восхищенный взгляд на человечка, подруга упорхнула к себе.
– Ну, – обратилась я к притихшему гостю, – и что это было?
– Что? Я тоже не в восторге, что меня сравнили с тобой.
– Напоминаю, что для хамов открыты полеты через балкон. Какой позор. Ведь ничего общего!
Он поморщился, скривился, попытался сдунуть хоть одну пылинку с пострадавшего после
