полакомиться мороженым. А я просто села на лавку, поскольку новые, жуткие туфли сильно натерли ногу. Обновку купила мама во время прошлой поездки с отцом в его командировку. Туфли мне не понравились, но мать отказалась давать деньги на новую пару.
– Будешь чего-нибудь? – спросил Феликс.
– Новую ногу? – предположила я, а Исаев хмыкнул и тут же ушел в сторону киоска, где имелся широкий выбор сладостей.
Я подумала, что сейчас отдала бы половину жизни за легкие сланцы или домашние тапки. И порадовалась, когда в недрах моей сумочки обнаружился пластырь.
– Слушай, Белка! – услышала громкий голос Олега Заикина. – А пойдем вечером на взрослую тусу? Чего ты такая скромная? Девчонки вон, согласны!
Я перевела взгляд на девчонок. Разумеется, они были согласны. И в первых рядах среди согласных была Ленка, которая в эту минуту провожала взглядом Феликса. Я хмуро смотрела, как Авдотьева поцокала каблуками следом за Исаем, а потом и принялась весело с ним о чем-то болтать, пока он изучал ассортимент мороженого.
– Отстань, Олег, – попросила я, пытаясь приклеить пластырь к мозоли.
Кажется, Исаю и без меня весело. С Ленкой.
А не пойти ли мне домой? Пусть и дальше развлекаются в свое удовольствие!
Я настолько погрузилась в свои мысли и в попытки ровно разместить чудодейственный лейкопластырь на ноге, как не заметила, что Заикин уселся радом со мной и закинул руку на мое плечо.
– Брось, Белочка! – уговаривал Олег. – Давай расслабимся! Каникулы же!
Я упустила момент, когда Олег придвинулся еще ближе ко мне, прижимая к кованому подлокотнику. От вынужденного скольжения юбка задралась, и стало нестерпимо больно, когда железный прут впился в бедро. И я попыталась оттолкнуть Олега, чтобы встать с лавочки. Но Заикин хоть и был жутко худым, но вымахал на две головы выше меня. Словом, мне было трудно тягаться с ним.
– Отстань! – настойчиво и резко бросила я, пытаясь встать. Но рука Олега сдавила мои плечи, не позволяя подняться.
Кто-то из ребят рассмеялся, кто-то не обратил внимания. А я поняла, что мне уже не хочется гулять с приятелями, да и вообще гулять не хочется.
– Руки убрал! – жесткий, но спокойный голос Исаева заставил меня перестать вырываться. И я подняла глаза на друга.
Феликс стоял, держал в руках бутылку воды и два рожка с мороженым. Ленка с широкой улыбкой на густо и ярко накрашенных губах маячила рядом. А я под ее надменным взглядом вдруг захотела испариться, исчезнуть, превратиться в пыль.
– Не понял, – хмыкнул Заикин, не убирая рук с моих плеч. – Это что, твоя собственность? Тебе Ленки мало?
Я увидела, как губы Авдотьевой растянулись еще шире, рука метнулась к волосам, поправляя идеально уложенную прическу. Мда, это вам не две моих простых косички до попы.
– Повторять не буду! – спокойно ответил Феликс. Но что-то заставило меня перевести взгляд на друга.
Его глаза на миг метнулись
