Лобер. Несколько минут она находилась вне поле зрения остальных свидетелей. К тому же она первая увидела мёртвого Вудвилла. У нас есть основание предъявить ей обвинение, но…
– Нет никаких шансов выиграть дело в суде! – подхватил Конвей и тут же энергично затряс головой. – Ни в коем случае детектив. Если мы сейчас, когда вся общественность ждёт от нас конкретных шагов, выйдем со слабым обвинением… положение ухудшится в разы. Рисковать нельзя.
Кулевски в ответ развёл руками.
– Мы работаем. Ищем ответы. Перетряхиваем всех, но пока не нашли ни одной стоящей зацепки. Проблема состоит в том, что детективы, первоначально расследующие убийство не провели полный комплекс мер по прибытию на место. У нас фактически одиннадцать обвиняемых и теоретически каждый из них мог убить. Их наверняка можно было уличить по горячим следам. А теперь… время упущено. Всё стало гораздо сложнее. Гораздо. Одно дело, когда ты сам начинаешь, проводишь следственные действия на месте, а другое дело, когда принимаешь дело… нам понадобится время. Возможно, много времени.
– А что с письмами? Ведь на месте убийства ещё письма нашли?! – спросил представитель министерства юстиции.
Кулевски снова безнадёжно развёл руками.
– Мы всё проверили. Повторно сняли отпечатки пальцев с конвертов и карточек, и сравнили их с отпечатками пальцев свидетелей. Предыдущие детективы уже проводили такую же экспертизу, но мы решили проверить результаты. Нет ни одного совпадения. Определённо никто из свидетелей их не касался. Исключение составляет только Вудвилл. Его отпечатки обнаружили на всех письмах. И это не удивительно. Письма хранились у него в сейфе. Мы проверили почту, которая указана на всех конвертах. Поговорили со всеми служащими этой почты, показали им фотографии всех членов Королевского Театрального Общества включая Вудвилла. Ничего. Вообще ничего. Никто из этих двенадцати человек не появлялся на почте. Скорее всего, письма для внутреннего пользования или их просто не успели отправить, или кто-то собрал и отнёс Вудвиллу, или ещё есть члены этого общества. В общем, там зацепиться не за что. Да мы всё, абсолютно всё проверяем. Ни единой детали не упускаем, но ощутимых результатов пока нет. Это ситуация на данный момент.
– Позиция Скотланд-Ярда понятна, – коротко изрёк Конвей. – Прежде, чем мы перейдём к обсуждению мер способных усилить и ускорить расследование, мне бы хотелось выслушать прокурора Грилиша, который непосредственно представляет обвинение по делу Йохана Кайнцмана. Возможно, он нам чем-то поможет. Мы его специально пригласили, и он любезно согласился просветить нас по поводу своих успехов.
Все взгляды обратился в сторону мужчины с прыщавым лицом. Этот был тот самый прокурор, который представлял обвинение на процессе Сакса.
Грилиш не заставил ждать с ответом.
– Боюсь, вы не того человека пригласили. Следовало обратиться за помощью к Тори Мадлен.
– Мы пытались, но она не
