и смотрела на спокойное озеро. Думала. Гамаш знал о Джулии Мартин достаточно, чтобы понимать: ей есть о чем задуматься.
На лужке перед озером расположились остальные члены семейства – младшая сестра Мариана и ее чадо Бин. Если Томас и Джулия были стройными и привлекательными, то Мариана – невысокой, толстой и, безусловно, уродливой. Она словно была отрицательным полюсом рядом с их положительным. Ее одеяния явно имели зуб на свою хозяйку, потому что либо соскальзывали с нее, либо неловко закручивались, отчего Мариане приходилось постоянно их поправлять, подтягивать, разглаживать.
А вот ее чадо Бин было удивительно красиво: длинные светлые волосы, почти до белизны выжженные солнцем, бархатные темные ресницы и сияющие голубые глаза. В этот момент Мариана вроде бы занималась китайской дыхательной гимнастикой, хотя движения были ее собственного изобретения.
– Детка, посмотри – журавль. Твоя мамочка – журавль!
Полная женщина встала на одну ногу, подняв руки к небу и до предела вытянув шею.
Десятилетнее чадо Марианы проигнорировало мамочку и продолжило чтение. Гамаш подумал, что для ребенка такое времяпрепровождение – скука смертная.
– Это самая трудная позиция, – сказала Мариана громче, чем требовалось, почти удушая себя одним из своих шарфов.
Гамаш уже успел заметить, что Мариана начинала заниматься дыхательной гимнастикой, йогой, медитацией, боевыми искусствами, только когда появлялся Томас. Интересно, чего она хочет: произвести впечатление на старшего брата или смутить его?
Томас мельком взглянул на пухлого, грозящего рухнуть на землю журавля и повел Сандру в другом направлении. Они нашли два стула в удалении от других.
– Ты за ними шпионишь? – спросила Рейн-Мари.
Опустив книгу, она смотрела на мужа.
– Шпионю – слишком сильно сказано. Наблюдаю.
– Не пора ли тебе прекратить? – Секунду спустя она добавила: – Что-нибудь интересное?
Гамаш рассмеялся и отрицательно покачал головой:
– Ничего.
– И все же странное какое-то семейство, – сказала Рейн-Мари, оглядев сидевших каждый сам по себе членов семейства Финни. – Проделывают такой долгий путь, чтобы увидеться, а после не замечают друг друга.
– Могло бы быть и хуже, – ответил Гамаш. – Они могли бы начать убивать друг друга.
Рейн-Мари рассмеялась:
– Они никогда не приближаются друг к другу, так что это вряд ли возможно.
Гамаш согласно хмыкнул, с радостью осознавая, что ему это все равно. Это была их проблема, не его. И потом, проведя несколько дней в обществе Финни, он в каком-то смысле привязался к ним.
– Votre thé glacé, madame.[12] – Молодой человек говорил по-французски с приятным англо-канадским акцентом.
– Merci,
Ваш охлажденный чай, мадам
