Вин. – Они просто не могли оставаться прежними – слишком велика ответственность.
– Я скажу тебе, что меня беспокоит. Возможно, их план не был разумным; допускаю, он был даже немного безрассудным и заключение соглашения оказалось бы сложной задачей. Если это и впрямь так, тогда мое предложение – сущая нелепица.
Вин стиснула его плечо:
– Мы победили Вседержителя, Эленд.
– Но тогда с тобой был Кельсер.
– Только не начинай опять.
– Извини. Но честное слово, Вин. Очень может быть, что мой план – простая самонадеянность. Помнишь, ты мне рассказывала о своем детстве? В воровской шайке, где все вокруг были больше, сильнее и злее тебя, что ты делала? Неужели бросалась драться с главарями?
Да, она помнила. Отлично помнила, что такое не поднимать глаз, быть слабой.
– Это было раньше, – мысленно отталкивая накатившие воспоминания, возразила Вин. – Нельзя позволять, чтобы другие все время тебя побеждали. Вот чему меня научил Кельсер, потому мы и одолели Вседержителя. Потому в Последней империи на протяжении многих лет скаа поднимали восстания, хотя не было ни малейшего шанса на победу. Рин говорил, что повстанцы дураки. Но Рин умер, и Последняя империя тоже умерла. И… – Вин наклонилась, заглядывая в глаза Эленду. – Ты не можешь сдать город. Сомневаюсь, что мне понравится, как это на тебя повлияет.
Немного помедлив, Эленд слабо улыбнулся:
– Ты иногда бываешь очень мудрой, Вин.
– Ты правда так считаешь?
Он кивнул.
– Что ж, – усмехнулась Вин, – тогда ты так же плохо разбираешься в людях, как и я.
Эленд рассмеялся, потом обнял ее одной рукой и прижал к себе.
– Патрулирование сегодня обошлось без происшествий, как я погляжу?
Туманный дух. Падение. Холод в предплечье, который она все еще чувствовала, хотя уже едва помнила.
– Верно, – согласилась Вин.
В последний раз, когда она обмолвилась о туманном призраке, Эленд тотчас же решил, что у нее видения.
– Знаешь, Вин, надо было тебе прийти на собрание. Мне лучше, когда ты рядом.
Она не ответила.
Несколько минут они сидели молча, любуясь странной завораживающей красотой темного окна. Из-за отсутствия снаружи света особенно четко проступали узоры на стекле – осколки, большие и малые, длинные и короткие, были словно сшиты друг с другом металлическими нитями…
– Эленд? – первой заговорила Вин. – Я волнуюсь.
– Я бы удивился, если бы ты не волновалась. От присутствия этих армий у меня даже мысли путаются.
– Нет, я волнуюсь совсем о другом.
– Например?
– Ну… я думаю о том, что сказал перед смертью Вседержитель. Ты помнишь?
Эленд кивнул. Его там не было, но она все рассказала.
– Вседержитель говорил
