сказал Барнс. – Умоляю вас. Умоляю обоих. Я могу защитить вас.
– Слушай сюда, – оборвал его Фет. – Ты только что официально стал заложником. Поэтому заткни гребаную пасть.
Повернувшись к Эфу, он спросил:
– Ну а теперь что? Как мы их удержим? Ультрафиолет не слишком хорош против ФБР.
В поисках ответа Эф осмотрел старую пивную: его окружали картинки и разного рода предметы, накопившиеся за полуторавековую историю заведения, – они висели на стенах, громоздились на полках за стойкой. Портреты Линкольна, Гарфилда, Мак-Кинли, бюст Джона Фицджеральда Кеннеди – всех президентов, павших от рук убийц. На стене среди таких безделиц, как мушкет, кружечка для бритвенного крема и некрологи в рамках, висел маленький серебряный кинжал.
Рядом – табличка: «Мы были здесь еще до вашего рождения».
Эф метнулся за барную стойку. Он распинал опилки, скрывавшие под собой массивное кольцо, утопленное в траченную временем деревянную крышку люка.
Подскочив сбоку, Фет помог поднять ее.
Вонь, ударившая снизу, поведала Эфу и Василию все, что им хотелось узнать. Аммиак.
Едкий запах свежего нашатыря.
Директор Барнс, все еще сидя в углу, подал голос:
– Они все равно пойдут за вами.
– Принимая в расчет запах, я бы не порекомендовал, – сказал Фет, спускаясь первым.
– Эверетт, – обратился к директору Эф, включая лампу черного света. – На случай, если все еще есть какое-то недопонимание, позвольте мне выразиться предельно ясно. Я увольняюсь.
Эф спустился за Фетом на дно подвала. Его лампа озаряла складское помещение, расположенное под пивной, неземным индиговым светом. Фет протянул руку, чтобы закрыть люк над головой.
– Оставь, – буркнул Эф. – Если Барнс такая сволочь, как я думаю, он уже во всю прыть мчится к дверям.
Фет внял совету и оставил люк открытым.
Потолок в подвале был низкий. Проход загромождала рухлядь, копившаяся десятилетиями: старые бочки, большие и маленькие, поломанные стулья, пустые стеллажи для стеклянной посуды, древняя посудомоечная машина промышленного образца… Фет обтянул лодыжки и запястья толстыми резиновыми манжетами – этому он научился в прошлые времена, когда ставил крысиные ловушки в квартирах, наводненных полчищами тараканов; опыт ему дался нелегко. Несколько манжет Василий протянул Эфу.
– От червей, – пояснил он, наглухо застегивая молнию на кармане комбинезона.
Эф прошел через подвал, осторожно ступая по каменному полу, и открыл боковую дверцу, ведущую в морозильную камеру – сейчас, конечно же, не холодную, а теплую. Камера была пуста.
Чуть дальше располагалась деревянная дверь со старой овальной ручкой-набалдашником. Пыль на полу перед дверью кто-то стер: от порога веером расходились полосы. Фет кивнул, и Эф рывком распахнул створку.
Главное – не колебаться. Главное – не думать. Эф давно этому научился. Никоим образом нельзя дать им
