мужчина самые опасные в мире слова.
– Спасибо за предложение, но мне нравится моя работа, – отвечаю спокойно, но даже не стараюсь выдавить из себя улыбку.
Напряжение – это единственное слово, способное в данный момент охарактеризовать моё состояние.
– Тебе нравится делать кофе и стоять за кассой? – поднимает брови господин Кан.
Ничего не отвечаю; я в курсе, насколько убого всё это выглядит со стороны. Но мне ничего чужого не надо. И дарёного – тоже. Я сама в силах справиться с ситуацией.
– К тому же ты слишком красивая для того, чтобы заниматься такой неблагодарной работой, – продолжает настаивать мужчина, а я уже не знаю, какое такое слово благодарности придумать, чтобы отбить у него желание предлагать мне «новую и счастливую жизнь».
Я знала, что не интересую господина Кана с «этой» точки зрения, но почему-то он считал необходимым при каждой нашей встрече настаивать на моём переходе в его компанию.
– Да и опасно это – стоять за барной стойкой в ночном клубе, а потом под утро добираться одной до дома…
Резко поднимаю взгляд на мужчину.
Он знает?..
– Ваше имя защищает меня от всех опасностей, – вновь склоняя голову, произношу.
В основном делаю это не из уважения, а потому что мне сложно смотреть ему в глаза. Я бы обошлась и без его защиты. Но в сложившейся ситуации – не мне решать.
Господин Кан некоторое время пристально смотрит на меня, а затем в кабинет заходит его помощница с подносом. На столике передо мной оказываются свежие круассаны и высокий бокал с… Моккачино.
Боже, есть ли на свете что-то, чего не знает этот человек?
– Господин Кан, ваш сын ждёт, – негромко произносит девушка, склонив голову перед своим боссом.
– Пусть зайдёт, – кивает мужчина.
Чёрт. Вот чего я точно не хотела – так это встречи с сыном господина Кана. Но ни один мускул не дергается на моём безмятежном лице… кто я такая, чтобы показывать своё отношение ко всему происходящему?
– Я вчера услышал одну любопытную историю, – протягивает мужчина, откидываясь на спинку кресла, – и сейчас очень хочу понять: правда это или вымысел?
Внимательно смотрю на него. Что за история? И зачем он меня позвал, в конце концов?
В следующий момент в помещение стремительно входит молодой человек с волосами цвета красного дерева.
– Отец, – почтительно здоровается он с господином Каном… а затем переводит цепкий взгляд на меня.
Тут надо пояснить.
Сына господина Кана я знала лично: мы часто сталкиваемся в ночном клубе, где я работаю по пятницам и иногда – субботам. Зовут его Джэ Хва, он меняет цвет волос едва ли не каждый месяц, носит исключительно дорогие дизайнерские шмотки и – самое главное, – имеет очень неприятный характер. Поэтому встречаться с ним я хотела меньше всего – но, опять же, кто меня спросил?..
– Стася, – здоровается он со мной.
– Джэ Хва, – киваю
