Хасавьюрта.
– И тебе тоже, зёма. Проходите, располагайтесь. – Сделав широкий жест рукой, в шутку предложил Перстень.
Не смотря, на дневное время, охрана отстегнула шконари, кинула на них матрасы и ушла.
– Я Мирный с Мирного. – Представился второй сиделец.
– А я Джон. – Сказал третий.
Уточнять, откуда родом Джон, Перстень не стал. Если захочет, сам расскажет. Все трое выглядели крайне истощёнными.
– Наверняка у меня вид не намного лучше.– Подумал Перстень.
– Принимаем ужин.– Кормушка с лязгом открылась, и в хату пополз, ароматный запах, борща.
– Глюк.– Подумал Перстень.
Но глюк не пропал, за четырьмя мисками, наваристого борща, последовали, макароны по-флотски. Сказочный обед, завершился, кружкой сладкого напитка, из шиповника. Отдав миски, зеки завалились на отстёгнутые шконари.
– Что это было? – Отдуваясь, удивлённо поинтересовался Мирный:
– Кто-нибудь мне объяснит, что происходит? То месяцами полпайкой кормят, а тут такой пир закатили, как бы, не просраться с непривычки.
– Ты чё, Мирный, спал, когда Каток на продоле про комиссию орал? Нас сюда на откорм согнали, чтобы не напрягаться, по хатам не разносить. В одну кормушку сунул и не сильно устал, бегая по продолу. А откормить надо, иначе комиссия, как по Станиславскому скажут, не верим. Не верим, что людей можно довести до такого состояния. – Сказал Джон, доставая из складок поношенной робы, пачку Мальборо:
– Угощайтесь.
– Ни хрена себе.– Удивился Мирный:
– Это как?
– Всё просто коллега. Двумя словами, рыночная экономика в действии. На воле подошли к вертухаю и, за хорошее вознаграждение, попросили передать мне, на день рождения, литр коньяка, курево и закуску.– Так, что у нас, сегодня, после отбоя, не запланированный той54. Кормушка в двери, опять открылась.
– Принимаем витамины, жалуемся на здоровье.
– О, и медицина пожаловала. Красивая, умираю без любви. – Начал подкатывать к миловидной медсестре Руслан.
– Жалобы на здоровье есть?– Невозмутимо повторила вопрос, привыкшая к подкатам медсестра.
– Да есть, вот здесь болит.– Руслан, через кормушку, схватил руку медсестры и, прижал её к своей груди.
С трудом освободив руку, медсестра, с криком, отскочила от кормушки. В камеру ворвалось трое охранников и, от души, прошлись дубинками, по хребтам сидельцев.
– Чтоб витамины съели.– Сказали вертухаи, защёлкивая со стороны продола замок камеры.
На столе, посередине камеры, остался стоять, пластиковый пузырёк с пилюлями.
– По две пилюли на брата.– Сказал, разглядывая содержимое пузырька, Мирный и продолжил:
– Кто будет?
– Я схаваю, хуже не будет: сказал, заглатывая пилюли Джон.
– А я обожду. Гляну, что с тобой будет. Пойду, прилягу. – Перстень завалился на откинутый шконарь. – Лафа, как мало человеку надо.– Подумал, засыпая он: –
Праздник.
