на глаза не попадаться:
–«Под облаками купола плывут, в чужое небо за собой зовут…»
– У меня, как всегда, две новости.– Перебил гитариста, подошедший Сафон.
– Офицеры из расположения уже свалили. А у молодых, через пол часа, ночной марш бросок, по полной боевой. Так, что до утра, расположение в нашем распоряжении. Но тревожная новость тоже имеется. Я сейчас по телефону со штабным товарищем разговаривал, он мне по большому секрету поведал страшную тайну.
– Не томи. – После отбоя патрули удваиваются. Особый контроль стекляшка и ещё три точки, где разливухой банчат. Под особый контроль, так же попадает, женская общага. Отбой в десять, сейчас полдевятого, в самый раз на прорыв идти. Я пошёл, сержантам приказ из штаба передавать. Кто идёт на реализацию, самое время по сто грамм принять на ход ноги.
Выпив, мы с Бобом рассудили трезво, что наш брат как всегда прав. За забором, вне строя, ты автоматически оказываешься вне закона. Тебя сразу все стараются поймать или как минимум сдать патрулю. Исключение, когда ты в увольнении. Мне пару раз доводилось быть – кайф. А сейчас мы с Бобом лежали в кустах через дорогу от дырки в колючей проволоке. Уже двадцать минут. С полными сумками. Мы старались не дышать. Потому, что прямо напротив нас, на тротуаре, прямо под дыркой в заборе, расположились покурить два патруля – десантный и летунов.
– Ну что старлей, здесь, сейчас, примем клиента и через комендатуру можно прогуляться до вашей части. Через рынок пойдём мы, а вы тогда через вокзал. Возле аэродрома покурим, даст Бог без клиентов, и назад до комендатуры. – Как без них? – Сказал, затягиваясь сигаретой, старший лейтенант ВДВ. –
Чуть в сторону отойди, а то на голову спрыгнет.
Клиентом оказался сержант хозроты 345 гвардейского полка, которая базировалась на территории учебки. Попав в руки патруля, сержант гордо заложил руки за спину и, вдруг, неожиданно, прыгнул обратно через забор в часть.
–Двое за ним!– Скомандовал десантный старлей.
– Мы через КПП. – Крикнул в спину убегающему десантнику лётный офицер.
Десантный патруль перелез через забор. Летуны, потоптавшись пару минут, пошли в сторону штаба. А мы с Бобом, аккуратно перелезли, через заборчик. И сразу же попались, в крепкие руки гвардии старшего прапорщика Коростылёва. Которые, впрочем, быстро разжались. Уменьшив наш стратегический запас на полкило, и пожелав нам остаться живыми, прапор молнией перелетел через забор. Мы же, наконец, добрались до каптёрки. Там не было не души.
– Давай покурим, что ли, брат, да пойдём пацанов поищем.
– Нет, брат, пацаны нас сами найдут. Давай мы с тобой по соточке выпьем, дорогой мой дагестанский друг. И выпьем мы за то, что мы с тобой, будем, вот также всегда рядом. – Давай и, пусть наши матери, не получат на нас похоронок. – Добавил к тосту я.
Выпили, закурили. Я взял гитару и начал бренчать, что – то из Розенбаума. – А, правда, что он еврей? – Кто? – Ну, Розенбаум. – Судя
