молодая женщина с корзиной овощей. – Я же тебе говорила, не играй с этими грязными детьми! Что скажет твой отец?!
– Но я…
– За мной, живо! – женщина схватила мальчика за руку и повела в сторону церкви.
Элизабет бросила меч в грязь и бросилась бежать, прямиком к своему дому. Это оказалось не очень хорошей идеей прийти сюда. Девочка оборачивалась, глядела по сторонам, и понимала, что заблудилась. Она тяжело дышала, вокруг было столько людей, и все их взгляды устремились на нее. В закоулках стояла такая вонь! Пахло мочой, потом и гнилью, что бедной девочке пришлось закрывать нос рукой.
– Пресвятая Дева Мария! – послышался знакомый голос.
– Матушка! – Элизабет сделала несколько резвых шагов, врезалась во что-то мягкое и упала на землю.
– Дитя мое! Я же запретила тебе выходить из дома в дни ярмарок! Почему ты меня ослушалась?
Элизабет стала плакать, она не хотела огорчать матушку. Лина схватила дочь за руку и потащила в дом.
– Элизабет, ты больше не должна ходить в такие людные места одна. Это опасно.
– Почему, мама? – спросила девочка, невинно хлопая глазками.
– Не важно, беги, помоги отцу.
Лина хотела уберечь любимую дочь от ужаса, царившего в стране. До жителей Лондона то и дело доходили вести о том, что очередную женщину церковь обвинила в колдовстве и хулу на Бога, и приговорила к смерти. Все женщины жили в страхе.
– Мама! Мама! – послышалось с улицы, и Лина тут же выбежала из дома. Элизабет стояла возле дороги, застывшая как соляной столб с широко открытыми глазами.
Двое стражников и какой-то человек, одетый в черный камзол и шляпу, быстрыми шагами направлялись в сторону церковной площади. Стражники за волосы тащили какую-то молодую женщину. Ее босые ноги волочились по грязи, она вырывалась из рук мужчин, и кричала. Кричала так громко, что на ее крики люди выглядывали из окон своих домов, и наблюдали.
– Пошли прочь! – стражники разгоняли толпу зевак.
– Эта женщина – служительница дьявола! – кричал человек в шляпе, держа перед собой Священное Писание. – Он оставил на ней стою метку!
Человек резким движением руки оголил ее плечо. На нем можно было разглядеть темное пятно, то груди до шеи.
– Прошу! Отпустите! Милорд, пожалуйста! – кричала женщина, но он не обращал внимания на ее безумные крики. Для служителя церкви они означали одержимость бесами.
Элизабет плакала. Ей было больно, ее сердце терзал один вопрос, – почему? Почему так жестоко? Она уткнулась в длинные юбки матери, крепко обняла ее за ноги и продолжила истошно плакать.
– Ее убьют, да, матушка?
– Элизабет, посмотри на меня! Ты понимаешь, почему я запрещаю тебе выходить из дома? Так вот смотри!
– Ее убьют? – повторила девочка.
– Ты
