брат.
– Пошли, пожрем, да и поговорить надо.
Посмотрел на вывеску.
– Фастфуд? У тебя ж бой скоро.
Калюжный пожал плечами.
– Я не держу диету. Мой организм все слишком быстро усваивает.
Толкнул дверь, в нос ударил запах жареного масла во фритюре. В зале толпились малолетки, практически все столики были заняты.
– Ты уверен, брат? – недоверчиво покосился в его сторону.
– Чувак, давно ты ел двойной чикен бургер с беконом?
– Да я и не помню, – засмеялся.
На телефон пришло сообщение.
Алина: «Ночь была жаркой, мой сладкий».
Остап заржал.
– Не успел выйти, как уже телки вешаются?
Спрятал телефон в карман.
– Да так, пар спустил и отлично. Ты же знаешь, я в эти дебри больше не лезу.
Калюжный напрягся. Никто не затевает со мной эту тему. После того, как она заявила о разрыве, мою крышу сносит напрочь, когда речь заходит об этом. Я знаю, что веду себя как м*дак. Но, предательство Юли все еще давит на меня.
Остап забирает заказ, мы усаживаемся за самым дальним столиком.
– Слушай, брат, – говорит он, вытирая жирный рот салфеткой. Остап ест слишком много этой дряни. У него и раньше были проблемы с выносливостью. А сейчас он раздался в весе. – Сегодня снова клиенты жаловались на тебя.
Твою мать! Так и думал, что тот очкарик все-таки настучит.
– Мужик, этот идиот торчал всю тренировку в телефоне.
Калюжный выглядит недовольным.
– Ты выбросил его в мусорку.
– Да, потому что он не занимался. Моя задача – провести полноценную тренировку.
– Илай, твоя задача, чтобы клиент был доволен. Я рад помочь тебе, рад сделать все, чтобы после тюрьмы ты спокойно оклемался и решил, чем будешь заниматься, но, брат, это мой клуб, и ты портишь мне бизнес.
Я засмеялся.
– Да ты шутишь! Я, бл*ть, бросил в мусорку его телефон, а не его самого же! Пусть скажет спасибо, – швырнул салфетку и отпил колы.
Остап молча наблюдал за мной.
– Илай, я знаю, что мои слова взбесят тебя, но ты должен вернуться. Бои – это твое. Все остальное тебе не принесет ни удовольствия, ни денег.
– С деньгами у меня нет проблем.
– Пока нет, Илай. Сколько у тебя на счету осталось? Ты отдал все на адвокатов. Максимум, еще полгода спокойной жизни, потом ты даже свою Хонду не сможешь обслужить, я уже не говорю о телках.
Меня злили его слова. Можно подумать, я не хотел бы вернуться. Но, бл*ть, четыре года за плечами. Четыре потерянных года в запертой клетке. Без боев и нормальных тренировок.
– Я потерял форму, и не собираюсь быть посмешищем. За меня никто не возьмется.
Остап все еще пялился на меня. И это чертовски бесило.
– Палач.
Резко толкнул стол, он врезался в Остапа.
– Бл*ть, –
